А сошлись две такие казалось бы не совместимые фигуры, довольно банально – их путь из школы проходил по одному курсу. Илья был из богатой семьи и жил в коттедже, по утрам в школу его отвозил отец на внедорожнике, а вот после школы ему приходилось идти самому. Поскольку Илья был весь из себя серьёзный взрослый парень, эксцентричный в пределах школы Паша пришёлся ему по душе, общение с ним компенсировало ему его внутреннюю сдержанность и к тому же Паша мог говорить на любые темы.
По началу каждый будний день продолжительность их дружбы составляла минут двадцать – время необходимое на дорогу от школы до их жилищ, ведь в школе они кроме как в курилке в общей кучке не общались – Илья держался своих постоянных друзей, а Паша общался с кем придётся. Но постепенно они стали увлекаться их беседами и не торопились по домам, сидя на лавочке по часа два- три обсуждая всё на свете. Особенно их сблизила музыка, этого Паша не ожидал, полагая, что Илья заядлый клабер и слушает соответствующую ритмичную муру, впрочем так и было, однако по мимо этого он некогда любил и рок музыку и его страсть ещё не остыла. Илья рассказал, что с детства обучался в музыкальной школе по классу гитары, но потом бросил о чём как догадывался Паша, жалел.
– Слушай, а ты сам-то играешь?
– Не, я не играю.
– Тебе бы пошло играть на гитаре, ты похож на такого рокера, на Логутенко, ха слушай точно ты вылитый Логутенко. Уходим уходим уходим… – закончил он фразу, спев, копируя манеру исполнителя. – Тебе надо на гитаре выучиться, курсы есть, запишись!
Паша и сам подумывал освоить гитару, да уж что там – он мечтал стать музыкантом и слушая свои любимые треки представлял себя на сцене, в стильной одежде и запиливающим пронзительное соло. Но всё как-то он не решался, боялся начинать и предпочитал отдаваться мечтам, в которых уже достиг всего на свете. Илья же в свою очередь после озарения на лавочке, стал всячески подбивать Пашу на шаги в направлении его идеи, решив коли уж сам не стал музыкантом, сделать таковым товарища.
Кроме некоторых общих интересов общего у них было то, что родились они в один день. Илья сам предложил отпраздновать двойное день рождение, хотя Паша был не в восторге от этой идеи. Он прекрасно знал, что там за день рождение устроит Илья: с дорогими напитками, едой из ресторана и конечно в своём шикарном коттедже, куда приедет его сногсшибательная блондинка модель со своими подружками, взрослые друзья, тоже наверняка со своими, ещё вся школьная элита и он, которому едва ли все родственники вместе дадут денег на праздник столько, чтобы хватило бы хоть на пару бутылок того, что предпочитает пить эта молодёжь.
Надо сказать Илья позаботился о Паше и всячески рекомендовал его своим друзьям по школе, практически заново знакомя его с элитой параллели, как бы приподнимая его маску местного шута и сумасшедшего, под которой он разглядел тонкого и интересного человека. Паша же в свою очередь использовал своё проверенное оружие – юмор и остроты, к которым теперь прислушивались и оставались более чем довольны. Даже девчонки по новому взглянули на Пашу, оказавшегося в новом кругу – раньше он тоже привлекал внимание, но пожалуй лишь в качестве симпатичного, забавного и чудного соседа, теперь же кое-что поменялось, впрочем сами девушки вряд ли моги понять, что именно, что в свою очередь не помешало им прибегать к лёгкому флирту в отношении Паши.
И вот пришёл день Пашиного рождения. Сколько нервов было потрачено перед этим днём! Паша впервые в жизни выпрашивал у мамы деньги на свой праздник. Раньше он довольствовался тем, что подадут, ведь он ничего особо никогда не хотел. Одноклассники мечтали о телефонах, кроссовках, плейерах, им нужны были деньги на Макдональдс, некоторым на концерт, Паша же не хотел ничего – лишь бы жить спокойно. Иногда перед сном он правда задумывался, что же с ним не так, почему только ему одному ничего не надо? Может захотеть хотя бы плейер? А то мама уже сама предлагает купить ему что-нибудь, а ему всё не надо. Надо бы согласиться, чтобы у неё не возникло подозрений.
Но теперь Паша выпрашивал деньги. Ему страх как не хотелось, быть бедным родственником и гадким утёнком на своём собственном празднике, хотя на самом деле он не считал, что идёт на свои праздник и предпочёл бы и вовсе скрыть, что у него тоже день рождение. Впрочем всё пошло по его плану. Илью все поздравляли и каждый тост был посвящён ему. Паша прибывал в уже привычной роли младшего братишки, его даже посадили с Кристиной, девушкой Ильи, которая вся благоухала и сияла под ярким освещением просторного зала коттеджа, в потолке которого были встроены многочисленные лампочки, светившие через чур ярко, как на балу, что Паше сильно не нравилось, он был лучше предпочёл сидеть в полутьме, освящённой одной единственной свечкой. Кристина была милая и заботливая и опять же как младшему братику своего парня всё предлагала Паше, чем-нибудь наполнить его тарелку, как только обнаруживала в ней освободившееся пространство, а Паша в свою очередь старался быть галантным и ухаживал за ней, подливая дорогое и вкусное шампанское в её длинный, узкий бокал, за что в награду получал прекрасную улыбку и не менее прекрасное «спасибо».
Тостуемый Илья неоднократно порывался перевести поток поздравлений на Пашу, напоминая, а некоторым и вовсе впервые сообщая о том, что за столом присутствует ещё один виновник торжества. Несколько разрозненных поздравительных возгласов последовало с той стороны стола, где сидели представители их школы, элита старших классов. Их поздравления прозвучали скорее, как одолжение и Паша почувствовал себя ещё более неловко. Остальных взрослых парней и девушек Паша и вовсе не знал, но с противоположной стороны стола к нему всё же поступило поздравление, не в виде тоста, галдёж за столом не прерывался, а в качестве индивидуальных, можно сказать слов поддержки, как сам их принял Паша, от симпатичного, доброго парня, одетого дорого, и от его подружки в розовом платье, которая приподняла бокал, нежно улыбнулась и почти одними губами произнесла « с днём рождения».
Илье стали дарить подарки. Больше всего было бутылок с дорогими напитками, Илья любил выпить, что и говорить; ещё Паша заметил коробку дорогих сигар впридачу к зажигалке «зиппа», два билета на какого-то модного диджея, а от друзей по школе Илья получил симпатичный портсигар, на который скидывался и Паша, не зная что скидывается на портсигар, но выбор активистов его не огорчил.
Паша уже смирился, что уйдёт домой без подарка. Да ну и что? И так шикарно посидел, при минимальных вложениях на чужом празднике жизни, правда перед мамой будет не ловко – стряс с неё неслыханную сумму и явился без подарка. Но всё же его пригласили добрые люди. Когда Кристина подняла свои чарующие бёдра, обтянутые узким чёрным платьем, с мягкой обивки стула и улыбаясь опустила взгляд на сидящего Пашу, заявив, что ей есть, что сказать – все замолчали, она была здесь королевой.
– Я познакомилась с Пашей совсем недавно, если кто не знает – он учиться вместе с Ильёй, и за то время пока мы знаем друг друга, очень не долго конечно, но я уже знаю – сказала она, взглянув на Пашу и вновь одарив его персональной улыбкой – и могу всем гарантировать, что перед вами во-первых красавчик, умный молодой человек с отличным чувством юмора и внимательный кавалер – сказала она и снова подарила Паше хитрую улыбку – я хочу пожелать ему обязательно найти, уже в ближайшем будущем, красивую и такую же как он, умную девушку, присутствующие присмотритесь кстати, ещё поступить, как он мечтает, говорю по секрету, в педагогический и наше общее с Ильёй пожелание: Паша будь музыкантом, мы верим у тебя есть талант и прими пожалуйста от нас вот, давай Илюш – закончила она, приняв от припрятанный Ильёй чехол, по форме которого без труда можно была догадаться, что он хранит в себе гитару.
После её слов, уже подпитая публика взревела и оторвалась со стульев, загремели поздравления, бокалы звякали, а Паша испытал энергетический заряд, как актёр под шквалом оваций на громкой премьере. Пусть народ разразился и не по поводу его персоны, это было не столь важно – главное, что их эмоции Паша испил залпом и с наслаждением, как-то сладкое шампанское, которое он потом долго ещё вспоминал. Гитара же была вскоре расчехлена и многих возбудила своей девственной наготой, так что присутствующие потребовали концерта и Илья не без удовольствия принялся за дело. Паша покинул зал, где безобразно пьяные школьники орали засаленные дворовые песни и присоединился к незнакомым взрослым друзьям Ильи, расположившихся на огромном угловом диване в просторной кухне. Тут Пашу накурили, наконец поздравили, что-то пожелали, но уже пара была идти домой – ночёвки не предполагалось.
Паша шёл по неосвещённому короткому пути, среди частных домов и холодный сухой ноябрьский воздух его слегка обжигал, но спину грела гитара, а Паша всё пытался прочувствовать вновь и вновь ускользающий прощальный поцелую Кристины и внутренним усилием старался сохранить своё одурманенное состояние до дома, до тёплой постели.
Мама была довольна – сын трезвый и с гитарой.
– Вот это я понимаю подарок! Хорошие у тебя друзья! Молодцы! Учись играть, хоть какое-то увлечение у тебя будет… – сказала Пашина мама.
Акустика надоела быстро. Паша играл ещё очень посредственно, но ему уже хотелось создавать свою музыку, он представлял себя сидящем в огромном старом деревянном доме с большими окнами, где-то на холме, возвышающимся над огромным полем, горизонтом которого выступает могучий лес из-за расстояния кажущийся лишь полоской. В доме мало мебели, здесь очень просторно пол не покрыт – просто доски, на них стоит один единственный стул, на котором сидит он сам, в просторной фланелевой рубахе красного цвета, джинсах и коричневых ботинках-гробах, погруженный глубоко в себя, создаёт с помощь винтажной гитары, что-то вроде мелодий Нил Янга. Такие видения у него были когда он накуривался, когда же он выпивал или был трезвый, то мечтал о шумном уютном доме, полном веселья и молоденьких девушек.
После дня рождения Паша придержал все полученные от родственников деньги и суммировал их с теми, что ему подарили на новый год, чтобы купить, наконец, электрогитару. Паше было страшно ехать в музыкальный магазин, который он выбрал, по совершенно не прагматичному принципу – ему просто понравился маленький магазинчик в подвале, старинного здания постройки восемнадцатого века. Каждый раз как он проезжал этот магазинчик, он думал, о том как будет покупать гитару здесь, собственно покупка гитары напрямую ассоциировалась у него с этим местом.
akniga