Именно Холо некогда упросила Лоуренса взять её в дорогу, но это вовсе не мешало ей бесцеремонно им командовать. Видимо, прочитав его мысли, Волчица лукаво продолжила, потирая под одеждой хвост:

— Что поделать, ведь мой хвост, став твоей подушкой, порядком потрепался. Ныне мой черёд потрепать тебя, иначе где же справедливость?

Лоуренс ожидал, что ему ещё не раз припомнят недавний проступок, но эти слова означали готовность сменить гнев на милость.

«Ну и ну», — подумал он не без облегчения и направил повозку к мучной лавке.

Город Энберг хоть и был расположен в глухих краях, но всё-таки являлся местной торговой столицей, поэтому здесь царило оживление. Видно, Лоуренс и Холо по чистой случайности никого не встретили по дороге.

На городской площади кипела торговая жизнь: купцы из окрестных деревень привозили и складывали зерно и овощи, даже приводили скотину, тут же ходили покупатели. Большая церковь тоже полнилась людьми: в дверях, гостеприимно распахнутых, то и дело появлялись пришедшие на службу или желающие просто помолиться.

С виду — заурядный провинциальный городок.

У городской стражи Лоуренс узнал, что крупнейшая мучная лавка здесь — торговая гильдия Линдотта, и такая кичливость (надо же — мучную лавку назвать гильдией!), как ничто другое, выдавала провинциальность её хозяев.

Впрочем, вскоре стало понятно, что подобное зазнайство было небезосновательным: огромный торговый дом и великолепный склад, расположенные на чистой ровной улице к северу от площади, принадлежали именно мучной лавке Линдотта.

В Кумерсуне Лоуренс купил пшеницы примерно на триста монет торени, причём взял поровну отборной, чисто просеянной пшеничной муки и обмолоченного зерна. В холодных краях пшеница растёт плохо, поэтому чем дальше заехать на север, тем выгоднее её можно продать. Правда, если в пути застанет дождь, то он быстро приведёт товар в негодность, да и покупателя найти сложно: немногие могут позволить себе ежедневно на столе пшеничный хлеб.

Заполнить повозку пшеницей Лоуренса заставила жадность, присущая только торговцам: ехать порожним решительно не хотелось. Да и получив большую прибыль в Кумерсуне, он решил, что можно гульнуть разок. Кроме того, в таком городе, как Энберг, должны найтись представители знати или люди Церкви, а потому, рассудил торговец, в мучной лавке его товар охотно купят.

— Так у вас пшеница, — растерянно выдал Линдотт, глава гильдии.

Именно этот мужчина, из-за своей тучности похожий скорее на хозяина мясной лавки, нежели мельницы, вышел к путникам, как только стало известно, что они приехали продать пшеницу.

— Да, здесь мука и зерно — поровну того и другого, всё — высшего сорта.

— Вижу-вижу. Вкуснейший хлеб можно испечь. Только вот ведь какое дело: в этом году рожь уродилась на славу. Поэтому, сами понимаете, не до пшеницы теперь.

В самом деле, на просторном складе лежали груды мешков, похоже с зерном, а на стенах висели таблички, на которых мелом было написано место доставки.

— Но пшеница, конечно же, товар чрезвычайно прибыльный. Купили бы с удовольствием, да заплатить нечем.

Другими словами, рожь, которая неизменно пользовалась спросом, ценилась гильдией больше, чем пшеница, годившаяся на продажу лишь богачам, — ещё неизвестно, купят ли. Кроме того, в захолустье дорожат налаженными связями: пока крестьяне каждый год исправно привозят на продажу рожь, можно не бояться разорения, если вдруг появятся новые торговцы.

— Вы, верно, странствующий торговец? Новый рынок осваиваете?

— Да нет, просто решил товар продать по дороге.