— Хейг не пьет! — завопил Уолли и ткнул бельгийца в ребра. — Видал, Андрэ? Он у нас трезвенник, чтоб его! У меня папаня тоже трезвенник — иногда два или три месяца подряд, а потом придет домой и как съездит мамане в харю — аж на той стороне улицы слышно, как у нее зубы хрустят. — Расхохотавшись, он поперхнулся, но, откашлявшись, продолжил: — Могу спорить, что ты именно такой трезвенник, Хейг. Одна рюмка — и проснешься только дней через десять. Всего одна рюмка — и бац! — баба получает по роже, а детишки две недели сидят голодные.

Хейг аккуратно положил винтовку на кровать и посмотрел на Уолли, стиснув зубы. Уолли, ничего не замечая, глумился дальше:

— Андрэ, возьми бутылку с виски и сунь ее под нос нашему трезвеннику Хейгу. Посмотрим, как он изойдет слюной, а глаза выпучатся, как песьи яйца.

Хейг поднялся — широкоплечий, с мускулистыми боксерскими руками. Ему было уже за пятьдесят — вдвое старше Уолли. В волосах проступила седина, а черты лица еще не утратили былой утонченности, хоть жизнь его и потрепала.

— Пора поучить тебя хорошим манерам, Хендри. Вставай.

— Танцевать, что ли, хочешь, или как? Я не вальсирую — это к Андрэ. Он с тобой станцует. Правда, Андрэ?

Хейг стоял со сжатыми кулаками.

Брюс Керри положил бритву на полочку над раковиной и, не смыв с лица пену, тихо двинулся в обход стола и занял выжидательную позицию, готовый в любой момент вмешаться и остановить ссору.

— Вставай, грязный оборванец.

— Ого, Андрэ, слыхал? Сладко поет, ой как сладко.

— Я тебе вправлю твою грязную рожу туда, где должны были быть мозги!

— Шутки пошли! Да он настоящий комик! — Уолли рассмеялся, но как-то натянуто.

Брюс понял, что Уолли драться не будет, хоть у него и здоровые руки, мускулистая грудь, заросшая рыжими волосами, мощный пресс и толстая шея. Нет, драться он не будет. Брюс был озадачен. Он помнил ночь у моста и знал, что Хендри не трус. Однако, судя по всему, Уолли не собирался принимать вызов Хейга.

Майк Хейг двинулся к кровати.

— Оставь его, Майк, — заговорил Андрэ мягким, почти девичьим, голосом. — Это шутка, он же не всерьез.

— Хендри, ты ошибаешься, если думаешь, что я джентльмен и не смогу ударить лежачего.

— Прекрасно, — пробормотал Уолли. — Этот парень не только шутит, но еще и геройствует.

Стоя над ним, Хейг поднял правый кулак, похожий на кувалду, и нацелил его в лицо Уолли.

— Хейг! — Брюс не повысил голоса, но его тон обуздал старшего товарища. — Хватит.

— Эта грязная свинья…