Я хихикаю над абсурдностью ситуации, когда бандит позади ведет меня к припаркованному грязному байку, положив ладонь мне на плечо.
— Что такого смешного? — спрашивает он, когда мы останавливаемся. Его голос мягкий, как и прикосновение.
Когда я собираюсь ответить ему, то чуть не захлебываюсь собственной слюной. Слова замирают на языке, когда смотрю в глаза цвета зеленого мха — глаза парня не на много старше меня.
Высокий, офигенно красивый молодой человек, который должен быть на плакате в моей спальне, а не похищать меня из «Бургер Пэлас».
Я ожидала, что мой похититель окажется каким-нибудь немолодым, с пивным брюшком, седобородым, лысым мужиком, а не таким…
Этот парень просто совершенство. Как будто его родители были настолько богаты, что пошли к врачу и выбрали его ДНК из списка еще до того, как он был зачат — высокие скулы, прямой нос, мягкие глаза, решительные брови и полные губы, которые красавчик покусывает по привычке.
Но в остальном он совсем не выглядит богато. На нем белая рубчатая майка под синей цветастой гавайской рубашкой, дырявые джинсы, а неухоженные каштановые волосы, заправленные за ухо, выглядят так, словно они уже много лет не видели ножниц.
С другой стороны, мои волосы…
Я пробегаю пальцами по своим обрубленным локонам, и внезапно чувствую себя очень неловко из-за своего непривлекательного вида.
Мой похититель приподнимает свои темные брови, демонстрируя, что все еще ждет ответа на заданный вопрос.
Я размышляю о болеутоляющих таблетках, которые заставили меня хихикать и вспоминаю обо всем том барахле, которое вытащила из кармана вместе с маленькой оранжевой бутылочкой.
— Вот дерьмо! — ахаю я, отчаянно похлопывая себя по низу живота и проверяя содержимое кармана. — Я оставила все свои деньги на прилавке! И мои ключи! — Морщусь и щиплю себя за переносицу. — Господи, какая же я идиотка!
— У тебя все еще есть те таблетки? — Парень приподнимает одну сторону расстегнутой гавайской рубашки и засовывает пистолет в коричневую кожаную кобуру.
— Эм… да… — я еще крепче сжимаю в кулаке пластиковую бутылочку.
— Хорошо, — он указывает мне подбородком в сторону грязного мотоцикла позади меня, — забирайся.
— А куда мы едем?
Он поправляет свою рубашку и кидает на меня странный взгляд.
Я так давно не видела, чтобы кто-то вел себя нормально: лишь красные опухшие от отчаяния глаза, скрежещущие зубы негодующей толпы, паническое подергивание от страха или отстраненные блаженные взгляды, вызванные наркотиками, что его спокойное, сосредоточенное поведение чертовски сбивает меня с толку.
— За покупками.
Я хмурюсь, когда он проходит мимо меня: