Занятия в школе апсар длились с утра до вечера, с перерывом лишь на ночь и на несколько полуденных, самых жарких часов. Но все же у учениц оставалось много свободного времени, которое они могли проводить на свое усмотрение.

Анджали, Ревати и Хема решили отправиться к озеру, чтобы поплавать вдосталь. Теперь они сидели на берегу, в зарослях жасмина, отдыхая после купания. Солнце освещало гору Сумеру совсем не так, как землю, и сумерки спускались медленно, словно нехотя.

Одежды девушек висели на ветках, похожие на больших радужных бабочек. Хема расчесывала волосы Анджали, а Ревати ощипывала лепестки с лилий, чтобы добавить потом в воду для умывания. Лепестки лилии делали кожу нежнее, а если настаивать их на серебряной воде, то еще и осветляли.

— Как мне противна эта выскочка Джавохири, — болтала Хема, — ведет себя, словно уже получила титул дайвики. Скорей бы уже она прошла состязание и убралась — хоть к богам, хоть к людям, и мы будем избавлены от ее раздвоенного языка, — она выставила указательный и средний пальцы и зашипела, как змея.

Анджали расхохоталась, довольная шуткой, а Ревати укоризненно покачала головой и сказала:

— Соперничество между апасарами должно быть только в танце.

— Ах, ты сказала это, как наставница Сахаджанья! — снова затараторила Хема. — Но когда Джавохири покинет школу, у Анджали не будет соперниц.

— Если только ты, — ответила Анджали смеясь. Она запрокинула голову, подняла руки и схватила Хему за шею. — Болтунья!

Они принялись возиться с писком и смешками. Ревати смотрела с неодобрением, убрав в сторону цветы, чтобы не в меру резвые подруги не раздавили хрупкие соцветия.

Успокоившись, девушки вновь чинно уселись на траву. Хема подобрала оброненный гребень и снова занялась волосами Анджали, но взгляд ее то и дело обращался в сторону зарослей ивняка. Наконец, она толкнула Анджали в плечо: