– На здоровьице. – Сторож улыбнулся. – Решетку на той неделе справим, я уж с ребятами договорился, со сварщиками, – похвастал он. – В среду явятся, ироды.

– Отлично, – потер руки Иван. Честно говоря, решетка его все-таки беспокоила, мало ли.

– И то верно, – согласился Егорыч. – Всякое бывает. – Он вдруг оживился, что-то вспомнив. – Вот сегодня как раз, где-то уж в полвторого, обошел я залы, спустился к себе, слышу – кто-то в окно стучит. Думал – мальчишки или Колька, племянник, за заначкой пришел, он у меня от своей бабы деньги иногда прячет, ну, ты, Петрович, в курсе…

– Колька – сварщик неплохой, – подумал вслух Раничев. В городке почти все друг друга знали.

– Вот и я говорю! – обрадованно поддакнул сторож. – Он, Колька-то, решетку и обещал, в среду.

– И дорого возьмет?

– Окстись, Петрович! Будто сам не знаешь?

– Значит, снова пить придется. – Иван вздохнул. Так и спиться недолго на новой должности: завтра – с Комитетом, послезавтра, во вторник, в «Явосьме», с ребятами, в среду вот – с Колькой-сварщиком. А куда деться? Решетка-то нужна, а денег… Денег в кассе – кот наплакал. И жбан Кольке на свои выставлять придется, решетка-то нужна! Хорошо хоть Колька, как подавляющее большинство русских людей, труд свой не ценит, а ведь сварщик классный, на заводе – пока еще тот не развалился – личное клеймо имел.

– Да, – вспомнил вдруг Раничев. – У меня там еще левый порог… переварить бы?

– Так подгоняй в среду машину-то. – Егорыч махнул рукой. – Переварим.

Иван вздохнул. До среды выкроить бы время в движке покопаться. Чтоб завелась…

– Так вот, я и говорю, – отвлекшись наконец от решетки и племянника-Кольки, продолжал сторож. – Время-то полвторого было, я как раз чайку решил, ну и слышу – стучит кто-то, в окно глянул – мать честная! Голова чья-то, вся черная, страховидная, а вот тут… – Егорыч провел пальцем поперек левой щеки. – Шрам!

– И что? – Раничев усмехнулся, уж от кого-кого, а от Егорыча-то слыхал он подобные россказни неоднократно.

– Я – за телефон – милицию, стало быть, вызвать, рожа уж больно страшная.

– Ну милиция, конечно, не приехала. – Иван с наслаждением пил уже вторую чашку чая.

– Да уж, конечно, приедут они, дожидайся, – согласно кивнул сторож, весьма скептически относившийся к любым властным структурам. – Хорошо – молодежь мимо шла, с танцев, видно. Спугнули. Выглянул в окно, как прошли – нет никакой рожи.

– Черная, говоришь? – Раничев с шумом подул в блюдце. – Негр, что ли?

– Да не негр, а этот… кавказец, что ли…

Егорыч шумно вздохнул. Иван посмотрел на него и хмыкнул. И придумает же? Нет, оно, конечно, рожа могла и быть – алкаш какой-нибудь заглядывал, на стошку спирта стрельнуть… Стоп. А не сам ли Егорыч тут втихаря спиртиком приторговывал? Нет, не должен. Дома – еще может быть, а здесь, на работе, – нет. Если б торговал – давно бы вся округа знала. Да и не стал бы он ни о чем таком рассказывать, если б сам торговал.

Напившись чайку, Егорыч загрохотал сапогами вниз, Иван помыл чашки, аккуратно поставил их в шкаф и, сняв с охранной сигнализации залы, направился осматривать экспонаты. Собственно, не осматривать – он и так почти наизусть помнил, – а сверять с каталогом. Заодно прикидывал, куда стоит вести группу москвичей, а куда – нет.