Часть I

Глава 1 Скучный путь в цивилизацию

"Скорость — понятие относительное", — с сердитой усталостью думала девушка, ощущая седалищем каждый камешек и рытвину, попадавшиеся на дороге двум деревянным колёсам повозки.

Для её спутников, не знавших транспортного средства быстрее несущегося во весь опор горячего коня, темп, с которым переставлял копыта по выбитой до серо-жёлтой пыли дороге лопоухий ослик, казался вполне приемлемым и даже подходящим в данных условиях. Действительно, к чему зря скотину напрягать?

Но для человека, чья жизнь прошла среди автомобилей, самолётов, поездов и Интернета, их маленький караван из двух фургонов тащился невыносимо медленно, вызывая знакомое чувство нетерпеливого раздражения.

Это выматывающее ощущение неспешности всегда обострялось именно тогда, когда исчезало или сильно притуплялось ожидание опасности, а сознание не терзали заботы о хлебе насущном, по крайней мере, на ближайшие несколько дней.

Хотя за то время, которое девушка провела в этом мире, подобные моменты случались чрезвычайно редко. Чаще всего её жизнь оказывалась до предела насыщена разнообразными событиями: борьбой за выживание, путешествиями и приключениями.

Даже имя пришлось менять дважды. И это без учёта того, которое дали при рождении. Его, как и многое другое, она начисто забыла, очнувшись на берегу озера в дремучем лесу, где её встретили охотники-аратачи из племени Детей Рыси. К сожалению, попаданка так и не смогла с ними поладить, то и дело влезая в различные неприятные истории. А вот воспоминания к ней вернулись, но не принесли ничего хорошего, кроме, пожалуй, имени: Виктория Седова. Хотя аборигены всё равно продолжали звать её Бледной Лягушкой за светлую кожу и умение плавать. Аратачи этим искусством не владели и даже боялись воды.

Скорее всего, она так бы и сгинула в тех дебрях, не сумев приспособиться к суровым реалиям дикой жизни в первобытном коллективе, если бы не Лаций Юлис Агилис, сын имперского сенатора, волей беспощадной судьбы заброшенный в те ужасно далёкие от цивилизации места.

Он спас её от клеветы и навета, обучил великому множеству полезных навыков, необходимых для выживания, а потом, объявив дочерью, отправил за океан на свою родину.

Даже самые опытные мореходы считают подобное плавание чрезвычайно опасным. Много раз Ника Юлиса Террина смотрела в глаза смерти, проявляя силу характера и дьявольскую изворотливость, чтобы уцелеть и добраться до Континента.

Но оказавшись в одном из городов Западного побережья, тут же умудрилась попасть в детективную историю, из-за чего проторчала там целый месяц, выводя из терпения капитана, обещавшего помочь девушке добраться до Империи.

Правда, в конце концов, Ника спасла его дочь. Вот только радость морехода и по совместительству консула Канакерна омрачило то, что какая-то девчонка из варварских лесов оказалась умнее его. Поэтому расстались они довольно холодно. В прочем все условия сделки с Лацием Юлисом Агилисом Картен выполнил честно, и сейчас путешественница тряслась на личной повозке рядом с собственной рабыней.

Впереди так же удручающе неторопливо тащился большой, запряжённый парой мулов фургон труппы, или, вернее, урбы, местных бродячих актёров, перебиравшихся из Канакерна на новые места.