— О, бессмертные боги! — не удержавшись, вскричал ошарашенный лекарь. — Государь прислал вам письмо?!

— Ну, вряд ли это можно назвать "письмом", — со вздохом покачала головой женщина.

После короткого раздумья она вытащила из-под подушки кошелёк из красного шёлка, и покопавшись, извлекла крошечный бронзовый ключик с причудливой бородкой.

— Видите шкатулку на столе, господин Акций? Самый верхний листок.

Осторожно откинув изукрашенную причудливой резьбой крышку из тяжёлого чёрного дерева, врачеватель взял тоненький свиток со сломанной восковой печатью, где красовался хорошо знакомый герб рода Тарквинов.

Демонстративно стараясь не смотреть на прочие документы, придворный закрыл сундучок, после чего, повернув ключ, отдал его и папирус государыне.

Та, смахнув пальчиком слезинку с уголка глаз, развернула коротенький свиток.

— "Госпоже Докэсте Тарквине Домните счастья и радости! Я вновь собираюсь навестить вас в самое ближайшее время. Надеюсь, вы не забыли наш последний разговор и готовы к его продолжению? Констант Тарквин Лаврий." И всё, больше слов у него для меня не нашлось!

— Ваше величество! — с трудом удерживаясь от улыбки, покачал головой царедворец. — Не требуйте от небожителей слишком многого. Боги итак обратили на вас свой благосклонный взор. Впервые за столько лет государь обратился к вам лично, а не через одного из секретарей. Он не предлагает вам отправиться в очередное… путешествие, а наоборот, желает встретиться. Разве это не явный знак его желания восстановить ваши отношения? Кто знает…

Он позволил себе грустно и одновременно ободряюще улыбнуться.

— Быть может, в скором времени вы вновь вернётесь в Палатин, чтобы занять место, предназначенное вам по праву, а мне придётся подыскивать себе новую службу или лавку открывать где-нибудь на рынке Ангипы щедроплодной.

— До тех пор, пока он не выгонит оттуда эту кобылу Гостулу, ноги моей во дворце не будет! — зло сверкнув повлажневшими от слёз глазами, рявкнула императрица. — Под одной крышей с ней я жить не буду!

Потом, понизив голос, заговорила уже совсем другим тоном:

— Но даже, если это случится, я не намерена расставаться с вами, господин Акцй. Где же я найду такого искусного охранителя здоровья?

— Благодарю, ваше величество, за столь лестную оценку моих скромных способностей, — застенчиво потупившись, проговорил лекарь, сильно сомневаясь в том, что Констант Великий в ближайшее время избавится от любовницы.

Как правило, "Свет Рибилы" принимали на ночь. Приготовленная из успокоительных трав на основе молодого вина, настойка обладала ещё и снотворным эффектом.

Однако, вместо того, чтобы заснуть или хотя бы задремать, императрица внезапно расчувствовалась и долго жаловалась сердечному другу на горькую судьбу жестокосердного мужа и неблагодарных детей.

Чуть приобняв царственную возлюбленную за плечи, Акций сочувственно вздыхал, время от времени вставляя в редкие паузы, возникавшие в рассказе государыни, короткие, неопределённые междометия. Впрочем, женщина, кажется, нисколько не нуждалась в его словах, вполне довольствуясь присутствием и тёплыми объятиями.

Постепенно казавшийся бесконечным поток жалоб стал иссякать. Докэста Тарквина Домнита почти перестала хлюпать носом, а слёзы уже не текли по щекам, оставляя мокрые полоски, когда за дверью послышался какой-то шум.

Не желая лишний раз демонстрировать то, о чём и без того знали все придворные, Акций осторожно встал с кровати императрицы и едва успел отступить в сторону, как в спальню ворвался Вилит Тарквин Нир в запылённом плаще поверх лёгкого бронзового панциря с анатомическим рисунком.