Повернув ключ, я вошел в номер. Ничто не могло подготовить меня к той всепоглощающей тревоге, которая обуяла мной, когда я очутился лицом к лицу с последним местом, где он отдыхал. Боль пронзила мою грудь, а дыхание перехватило, когда я вспомнил его заливистый, до колик в животе, смех, его голубые глаза и невероятно открытую улыбку. Он был единственным человеком, который появился в моей жизни абсолютно неожиданно, а теперь я даже представить не мог своего существования без него.

Мое сознание заполонила боль. Я подошел к окну и задернул шторы, стирая любые напоминания о прекрасном дне за окном. Темнота стала основой моей жизни, единственным, в чем я находил убежище от своего личного ада. Усевшись на кровать, я извлек из сумки свое излюбленное лекарство. Поднеся бутылку «Джек Дэниэлс» к губам, я сделал большой глоток и забросил в себя таблетку. Снова сунув руку в сумку, я извлек оттуда его любимого плюшевого медведя, в обнимку с которым он проводил каждую ночь. Я был готов поклясться, что иногда, когда я вдыхал слишком жадно, мной еще улавливался его запах на этой игрушке.

Я опустил голову на подушку, и на моих глазах выступили слезы. Крепко зажмурившись, я изо всех сил старался совладать со своими эмоциями. Еще с раннего возраста я усвоил, что слезы ― это удел девчонок. Этому учил меня мой отец в моменты своих пьяных приступов, когда его ремень опускался на мою спину. Сейчас не требовалось строить из себя мужчину и сдерживать их. Рядом не было папы, который мог бы наказать меня, но в некотором смысле, я хотел бы, чтобы он был здесь. Возможно, физическая боль смогла бы притупить боль в моем сердце. Прижав плюшевого медведя к себе, я все же дал волю своим эмоциям и задался вопросом, какими были его последние мгновения. Был ли он напуган? Плакал ли? Как так случилось, что меня не оказалось рядом, чтобы спасти его? Отчетливый всхлип вырвался из меня, когда я прокручивал все это в голове.

― Прости меня. Мне так жаль, ― прошептал я настолько тихо, что сам еле расслышал.

Мой взгляд упал на таблетки и бутылку «Джек Дэниэлс», оставленные на прикроватном столике. Избавление от всех страданий находилось на расстоянии вытянутой руки. Всего несколько таблеток, пара глотков, и я смогу заснуть навсегда. Чем больше я сопротивлялся этому желанию, тем больше оно овладевало мной. Манящее умиротворение. Никаких кошмаров. Никакой боли. Я бы освободился от цепей, сковавших меня на всю оставшуюся жизнь, Сев, я потянулся за таблетками. Высыпав их в ладонь, я схватил бутылку свободной рукой. Я никогда особо не верил в Бога, и ощущал себя немного лицемером, уповая на то, что загробная жизнь существует, и что, вероятно, что всего через несколько мгновений я воссоединюсь с тем единственным человеком, который действительно имел для меня значение.