Он старался мне объяснить:

— Тут нечему радоваться. Можно только горевать. Стыдно.

Я не поняла и этого.

— Почему стыдно? — допытывалась я.

Отец махнул рукой и замолчал.

Мой братишка родился нелегко.

— Умираю! Умираю! — вопила мама. — О Калмурза‚ — звала она отца, — простись со мной.

Мама лежала в соседней комнате, окруженная женщинами. Отец не вошел туда. Он приоткрыл дверь, просунул в нее голову и дрожащим голосом произнес:

— Ну, старушка, прощай!

Мама продолжала кричать. Отец, испугавшись, бросился к ней. Но мама прогнала его:

— Не показывайся мне на глаза!

Он выбежал из ее комнаты весь в поту, будто бы его гнали палками, и ругал себя:

— Дурак, дурак, зачем я ее послушался...

Отец не зря ругал себя. Он хотел, чтобы мать рожала в больнице, а она не согласилась: «Двух детей родила дома и третьего рожу». Меня и сестренку мама родила легко. Она надеялась, что так будет и на этот раз.

Измученный отец ждал: всему ведь приходит конец. Ждала в страхе и я.

За полдень раздался пронзительный крик новорожденного. «О дорогой мой, О дорогой», — исступленно шептал отец, угадав в крике новорожденного мальчика. Тотчас из комнаты матери выскочили женщины и радостно возвестили: «Мальчик! Мальчик!» Они окружили отца: «С тебя причитается!» Все пошли к матери. Я вылезла из тулупа и тоже юркнула к ней. Рассматривали новорожденного, хвалили его. Отец прислонился к кровати и сказал матери:

— Я только об этом и мечтал. Теперь всю жизнь буду тобой доволен.

Я никогда не видела его таким счастливым.

— С тебя причитается! — снова заголосили женщины.

Отец тотчас же вынул из внутреннего кармана пиджака пачку денег и кинул их им. Деньги разлетелись. Женщины, толкая друг друга, бросились их подбирать.