По договору кураторства предполагалось, что наставник может (читай — должен) присутствовать на занятиях подчинённого ему студента, за исключением занятий узкой направленности, если по определенному ряду причин не может на них находиться. Так, например, если б Марта была некромантшей, а он — простым боевым магом, то на спецзанятия его б никто не звал. Или если б у них в университете какие-нибудь предметы преподавались исключительно для девушек… Но последнее относилась больше к школьному периоду, где в некоторых учебных заведениях пытались занятья половым воспитанием. Судя по тому, как выглядела Марта, у неё такие уроки были. По крайней мере, пункт "не провоцировать" она тщательно изучила, чтобы полностью нарушить всё, что там сказано, и при этом каким-то чудом умудриться остаться в рамках университетских правил.

Зар тряхнул головой и продолжил читать договор.

Научная деятельность? Предположим, ничего страшного. При необходимости куратор и студент-подопечный могут проживать совместно. Далее уточнение — в комнатах общежития, на общих студенческих основаниях. Вероятно, этот пункт применим как раз в том случае, когда за студентом нужен постоянный присмотр. Но… Насколько Зардан знал, кураторством обычно занимались аспиранты одного пола с курируемым студентом. Марта была девушкой. Настолько, насколько вообще можно быть девушкой!

К сожалению, ещё и в его вкусе.

И реагировал он на неё… точно не так, как может себе позволить куратор, поселившийся в одной комнате со студентом. Впрочем, леди Котэсса и её супруг совершенно точно живут в городе, а значит, и их дочь — не жительница общежития. Эта проблема минус.

Но все остальные тьма знает сколько пунктов! И полная ответственность, и миллионы обязательств друг перед другом. Зардан очень сомневался в том, что Марта будет их выполнять, но уж он-то должен…

И всё же, договор был куда более… худым, чем предполагалось обычно. Зардан понял: отсутствуют последние две страницы, на которых перечислялось ещё несколько десятков ограничений, куда больше относящихся к куратору, чем к студентке.

— Извините, леди Котэсса, но это неполный вариант, — отметил он, возвращая ей бумаги.

Женщина пролистнула бумаги, бросила внимательный взгляд на дочь и требовательно произнесла:

— Выйди. Ты уже подписала.

— Ага, согласилась на кота в мешке, — фыркнула Марта, но всё-таки поднялась со стула. Правда, почему-то выбрала самый длинный путь, такой, чтобы пройти мимо Зардана и самым наглым образом задеть его бедром. Даже склонилась, прижавшись к его плечу, и прошептала на ухо: — Хорошо, что в мешке оказался симпатичный котик, правда? Куда лучше, — теперь она заговорила громче, — предшествующей ему крысы.

— Марта! — одернула её Котэсса.

— Иду-иду, — усмехнулась девушка. — До вечера, ма.

Женщина ничего не ответила, только молча наблюдала за тем, как Марта наконец-то пересекла кабинет и скрылась за дверью. Зардану показалось, что она вздохнула с некоторым облегчением.

— Это неполная версия договора, — повторил Зардан.

— Это комбинация, хм, из двух договоров, — покачала головой Котэсса. — Я даже не сомневаюсь в том, что моя дочь будет тебя провоцировать.

— Тогда почему вы не включили в договор…

— Зар! — она усмехнулась. — У неё уже было два куратора. Обе — девушки. Никакого толку не было. Одной она чуть не разрушила личную жизнь, второй — разрушила бы, но того гада в самом деле надо было гнать. Чуть не сожгла корпус. Я уже не знаю, что с этим делать! Прежде у меня был совершенно спокойный, милый ребёнок, но в университете ей… Выражаясь вашим языком, снесло крышу.

Котэсса помолчала немного.

— Она тебе нравится, — промолвила она ни с того ни с сего.