Глава 2. Будь повнимательней к генералу

После этого случая генерал стал часто заходить в машинный зал. Вера несколько раз за день перехватывала его взгляд, что приводило ее в смущение. Первый раз в ее жизни проблемы программирования стали занимать ее меньше, чем стремление понять эти взгляды.

Несмотря на то, что в любовных делах Вера Белова не особенно разбиралась — опыта было совсем мало, она каким-то женским умом понимала, что это ради нее генерал Камаль приходит к ним. Это ее одновременно радовало — какой женщины неприятно, когда ей любуются, и пугало. Перед поездкой в Египет ей объяснили о невозможности контактов с иностранцами, без разрешения руководителя их группы или куратора от посольства. А тут она, советская комсомолка, внезапно стала думать о Шарифе как об интересном мужчине, несмотря на то что он был иностранец.

Женщин в бригаде с завода САМ было всего две, Вера и Марина — специалист по запоминающим устройствам. Марина была лет на десять старше Веры, замужем и мамой первоклассника. Жили они в одной комнате, поэтому сдружились. Марина стала первой, с кем Вера поделилась своими вопросами, связанными с визитами к ним генерала. Стоит ли ей отвечать на его взгляды или пойти к руководителю группы и доложить ему о поведении генерала. Услышав это, Марина рассмеялась и посоветовал своей подруге не обращать внимания на немолодого араба, который раздевает взглядом каждую молоденькую хорошенькую девушку.

В принципы все, что Вера знала о Шарифе, сводилось к тому, что именно по его инициативе Египтом была приобретена у Советского Союза большая партия какого- то оружия и ЭВМ Урал. Еще она точно знала, что он примерно в два раза старше ее, далеко не последний человек в Египте и, наверное, у него была жена и хорошо, если одна — он же мусульманин, а также куча детей.

Послушав свою старшую подругу, Вера попыталась не обращать на генерала внимания. Видимо, у нее это получилось. Как- то раз, вернувшись с работы, подруги зашли в свою комнату и остановились как вкопанные. Около кровати Веры стояла огромная ваза, наполненная ярко красными розами. Роз было так много, и они были такими красивыми на длинных прямых стеблях, что могли бы порадовать какую-нибудь звезду кино, а не простую советскую девчонку, которой в лучшем случае на день рождения дарили букет цветов, сорванных на городской клумбе.

Первой молчание нарушила Марина:

— Ну, теперь иди к руководителю нашей группы и попытайся объяснить, откуда эти цветы. Скажи, что ты не давала никому не малейшего намека и сама в шоке от этого подарка. Не то, как бы тебе подруга, завтра не оказаться в Пензе.

Визит к руководителю группы — Анатолию Семеновичу Карпухину, принес еще больше неожиданностей. Увидев входящую в его кабинет расстроенную Белову, он поднялся из-за стола, чего никогда за ним не замечалось, и сделал пару шагов ей навстречу. Тут Вера обратила внимание, что в кабинете на диване у окна сидит одетый, несмотря на жару в костюм, еще один человек, который, как ей показалась, с интересом смотрел не нее.

Разговор с руководителем получился не долгий, но содержательный, что снова напомнило Вере о непредсказуемости жизни. Ее руководитель вместе с представителем Советского посольства — так отрекомендовался мужчина в костюме, настоятельно советовал Вере Ивановне Беловой быть повнимательней к генералу Шарифу Камалю, и когда он завтра пригласит ее поужинать, поблагодарить его за цветы, не вздумать отказаться и вести себя естественно, как полагается советской гражданке и комсомолке.

Наверное, на лице Веры было написано много вопросов, поэтому представитель посольства пояснил, с ней ничего страшного не случится, это хоть и светская, но арабская страна, они будут всегда на людях, вдвоем не останутся. Ресторан находится в центре города на берегу Нила. Удивление свое рестораном и едой особенно не высказывать. Смеяться над шутками не очень громко, но обязательно. Одеться в свои лучшие наряды, но не вызывающе. У генерала Камаля хороший вкус. Он долго жил и учился в Лондоне и не обидит такую приятную девушку, к тому же русскую. Общаться им придется на английском языке, русский он, к сожалению, не знает.

Мнение Веры, хочет ли она идти в ресторан с незнакомым египтянином, никто не спрашивал. Да и она сама как комсомолка понимала — надо значит надо. Перед командировкой в Объединенную Арабскую Республику или, как все говорили, Египет ей рассказали, как важны для Советского Союза хорошие отношения с самой крупной арабской страной, через территорию которой проходит Суэцкий канал и самый короткий путь из Азии в Европу.

Но все равно в душе у нее царил какой-то непорядок. С одной стороны, что не говори, а внимание, оказанное ей генералом приятно, с другой стороны может она и не хочет идти в этот ресторан. Если учесть, что в ресторане она до этого была только один раз в жизни, да и то со своей матерью, можно понять эти волнения.

Придя в свою комнату и еще раз, поглядев на букет, который теперь принадлежал ей на законных основаниях, она рассказала о разговоре в кабинете руководителя Марине и поделилась с ней своими сомнениями по поводу ресторана. Ее подруга в число постоянных ресторанных посетителей тоже не входила, но имела жизненный опыт больше, чем у Веры.

Весь вечер и половину ночи прошел в подготовке наряда для похода в ресторан и разговорах, как себя в нем вести. Причем выбирать было особенно нечего. У Веры с собой была пара красивых платьев, недавно пошитых у знакомой портнихи, в которых по масштабам Пензы не стыдно было пойти в любой ресторан или театр. Но букет, продолжающий стоять у кровати, говорил о других масштабах. Одно красивое платье, сшитое по последней Парижской моде — во всяком случае, так утверждали в ателье на окраине города, специально для поездки в Египет было у Марины, но для Веры оно было велико. Ушивать его было некогда и нечем, нитки под цвет ткани отсутствовали.