– Рок-н-ролл!!!

И пришла боль.

Распахнув глаза, он понял, что продолжает кричать от нестерпимой боли. Тело помнило, как горело в пламени напалма, и не помог даже «мертвый щит» из командирского тела.

Случилось чудо, боль вдруг как рукой смахнуло. Крик сам собой застыл в глотке.

– Черт… – выдохнул он. – Я что, жив? Тина!

– Здесь я! – отозвался знакомый голос. – Ну, ты даешь, Про…

Прохор огляделся. Они с Тиной снова стояли в стартовом блоке – железном ангаре с рифлеными стенами, в окружении «декоративной» военной техники и ящиков с амуницией. Отсюда они уходили в миссию, здесь же должны были появиться снова в случае игровой «гибели». Но ведь они вроде «выжили»?!

– Почему было так больно? – пробормотал Прохор. – Разве это предусмотрено геймплеем?

– Что-то пошло не так, – заметила Тина. – Бывает иногда. Но повеселились здорово! Понравилось?

Прохор странно посмотрел на Тину:

– Ты это серьезно? Думал, я в реальности сдох. Ощущение такое, что…

Тина не успела ответить. В Ангар вошел оружейник. Приблизился, театрально аплодируя. И развел руками:

– Вы продолжаете удивлять, дорогой друг!

– Чем же? – хмуро отозвался Прохор. – Тем, что я единственный, кто в вашей игре орет от боли?

– Тем, что вы победили.

– А что, не должен был? Считайте, что мне повезло. Как новичку.

– По-моему, вы не поняли, – сказал оружейник. – Эта миссия не предполагает победу.

– Действительно, не понял. Как это – не предполагает победу? За что же мы дрались?

– Это игра на время. На очки. Кто дольше продержится и уложит больше врагов, прежде чем ляжет сам. До сих пор никто еще не выходил живым из этой миссии.

– Я не знал. Извините. А авиационную поддержку тоже никто не догадывался вызвать?