Я уснула за столиком, уронив лицо на руки. Сейчас подняла голову и испуганно озиралась по сторонам, не понимая, что происходит. Купе оказалось пустым. Ни моего дяди, читающего газету; ни строгой мисс Пинс — его секретарши, ни жуликоватого Нэда, который строил мне глазки всю неделю пути, отказываясь понимать, что от мужиков меня просто тошнит. Ото всех.

Зато вместо них напротив меня сидел огненно-рыжий наглый незнакомец с длинными волосами и нереальными янтарными глазами. На его четко очерченных губах застыла усмешка, которую мне тут же захотелось стереть.

Он был красивый, холеный и наглый — короче, те качества, которые с некоторых пор я ненавидела особенно сильно. Ну и да, на шее у него болтался амулет на толстой золотой цепочке. От него так и разило дорогой охранной магией — такие вещицы недоступны простым смертным, а значит, вишенка на торте — еще и богатый. Прямо комбо из самых отвратительных мужских качеств.

— Ты кто? — невежливо осведомилась я. — И где мои спутники?

— Красивая, но грубая ведьмочка… — улыбнулся он хищно, и я укрепилась в желании стереть с наглой морды ухмылку, желательно ударом. Даже руку в кулак сжала, хоть и понимала — бить через стол будет неудобно.

— Это не ответ на вопрос, — заявила я, сдерживаясь изо всех сил.

Он пожал плечами. От этого действия белая рубашка натянулась на массивных плечах.

— Все твои спутники по-прежнему на своих местах. Где же им быть?

— А почему я их не вижу? — удивилась я.

— Потому что ты спишь и видишь меня.

— То есть ты мне снишься, — несколько спокойнее уточнила я. Рыжих богатых нахалов во сне я воспринимала проще.

— Какая догадливая.

Он рассматривал меня слишком внимательно. Янтарный взгляд будто проникал под одежду. Это было неприятно, точнее, это было волнующе. А волноваться под мужскими взглядами, ой как не хотелось. Я прекрасно знала, куда такое волнение заводит, и совсем туда не хотела. Я чувствовала себя беззащитной и голой, несмотря на плотную блузу и кожаную жилетку поверх ее.

— А зачем ты мне снишься? — поинтересовалась я, стараясь не глазеть в ответ. Никогда не любила рыжих, а с некоторого времени не переношу богатых и наглых, но этот… он определенно притягивал взгляд. Хотя бы тем, что не походил на типичного рыжего, ни тебе бледных глаз и светлой кожи, ни единой веснушки. Расплавленное золото янтарной радужки, которая, кажется, светилась изнутри, смуглая ровная кожа и, хаос его забери, невероятная фигура.

— И как? — нахально вздернул он бровь. — Понравилось?

— Не-а, — соврала я без зазрения совести. — Не люблю рыжих и наглых.

— А я не люблю ведьм, — ухмыльнулся он.

— И что же ты делаешь в моей голове и в моем сне?

— В твое сознание проще проникнуть, — пояснил незнакомец, хотя я, признаться, не ожидала от него откровенности. — Оно изначально открыто для магии.

— Ты так и не сказал зачем? Скучно, что ли?