Все отставили тарелки. Клэ вновь разлила кофе. За столом оживленно заговорили. Казалось, каждому, в том числе и детям, было что сказать. Кларк поднял руку, призывая близких к молчанию, но ему не удалось привлечь внимание даже самых маленьких членов семьи.

— Послушайте, — заговорил он, добродушно посмеиваясь, — по-моему, в этом гаме нельзя разобрать ни слова. Нам нужно быть более организованными!

Тина, старшая дочь Нандри, засмеялась.

— Ох, дедушка, как же можно организовать болтовню?

— А можно я пойду и поиграю с дядей Арни? — перебил ее Эндрю, единственный мальчик в семье Джоша и Нандри.

— Давайте сделаем так. Пусть дедушка сначала преподнесет бабушке подарки, а уж потом мы выйдем из-за стола, и каждый сможет отправиться туда, куда ему вздумается, — предложила Клэ.

— Да, да! Давайте! — загалдели дети, хлопая в ладоши. Подарки — это всегда приятно, даже если они предназначены не тебе.

Марти уселась на почетное место, и все члены семьи начали церемонно подносить ей свои дары. Малыши подготовили рисунки и поделки. Тина подарила бабушке носовой платок, который она сама подрубила на ручной швейной машинке. Нандри и Клэ рассмеялись, когда поняли, что обе сшили для матери фартуки. Клэр и Арни — они совместно приобрели чайник — объявили, что теперь Марти наконец-то сможет избавиться от старого, со сломанным носиком. «А вот это вряд ли, — мысленно возразила сыновьям Марти, — я посажу в него цветы и поставлю в кухне на подоконник». Но вслух она этого не произнесла — только восхитилась подарком.

Элли протянула матери изысканную камею — Марти тотчас заподозрила, что без Кларка здесь не обошлось.

Люк был последним. Он медленно подошел к матери, глядя на нее и смущенно, и радостно. Ему явно было не по себе: он не знал, как воспримут его подарок родные.

— Я за него ничего не заплатил, — пробормотал мальчик.

— Ценность подарка не измеряется деньгами, — поспешила успокоить сына Марти. Она немного нервничала, и в то же время ее съедало любопытство.

— Ну да, ты это повторяла не раз, но я все же чуть-чуть трушу. Говорят, нельзя дарить то, за что не заплатил ни цента.

— Послушай, — вмешался Кларк, который, кажется, понял, что именно мучило его младшенького, — цена не всегда выражается в долларах и центах. Отдать частичку себя — это гораздо больше, чем просто залезть в карман и вытащить оттуда деньги.

Люк улыбнулся и протянул матери подарок, неумело упакованный в коричневую бумагу.

— Ты говорила, что они тебе нравятся, вот я и… — Он пожал плечами и, когда Марти взяла в руки сверток, отступил на шаг.

Сверток был тяжелым и объемным. Люк перевязал его шпагатом. «Да что же это такое?» — недоумевала Марти. Сгорая от любопытства, она быстро развязала узел и, уронив бумагу на пол, развернула подарок. Ее глазам предстали два маленьких кустика. Их корни покрывала земля. Марти сразу узнала эти кусты: они росли на холмах. Как-то раз, летом, вся семья отправилась на пикник, вот тогда-то Марти и увидела удивительное растение, усыпанное алыми цветами, — увидела и не смогла сдержать восхищенного возгласа. Оно было прекрасно! Глядя на подарок сына, Марти представила эти кустики у себя в саду, и от радости у нее перехватило дыхание.

— Они приживутся? — меж тем допытывался Люк у отца. — Я выкапывал их очень осторожно, старался не повредить корни.

— Мы позаботимся об этих кустиках и, конечно, попытаемся создать в нашем саду подходящие для них условия, — успокоил сына Кларк, а затем добавил: — Даже если для этого мне придется вагонами возить землю с холмов.

Марти не смогла удержаться от слез. В этом весь Люк. Ему пришлось пройти не одну милю, чтобы принести кусты, которые, как он знал, ей понравились. И тем не менее он краснел и просительно глядел на других членов семьи — словно умолял их понять, почему он выбрал такой подарок.