— Они вот через это окно влезли. Вот, товарищ участковый, тут и следы еще не высохли…

— Да уж вижу.

Совсем еще молоденький участковый в новенькой синей форме внимательно осмотрел следы, смазанные, честно-то говоря, или нарочно затертые. Посмотрел, вздохнул и перевел взгляд на заведующего:

— Так что, говорите, украли-то?

— Два фотоаппарата из фотокружка, — с готовностью перечислил Аркадий Ильич. — «Любитель» и «Смена». «Любитель» — на широкую пленку, а «Смена»…

— …да знаю я, — прохаживаясь вдоль стен, участковый внимательно осматривал разбитые выставочные витрины. — А тут у вас что было? Драгоценные камни? Скифское золото?

— Да уж скажете! — заведующий фыркнул. — Военная экспозиция. Партизанский отряд у нас в войну был… Но медали не взяли — сами видите. Да и фотографии, документы целы, только вон… разбросаны.

— Похоже, вашими ценными бумагами воры подоконник протерли… и следы, — усмехнулся милиционер.

— Варвары!

— Значит, кроме фотоаппаратов, ничего больше ценного не пропало…

— Ой… стойте, стойте! — Говоров неожиданно заволновался. — Как же ничего ценного? А «Спидола»! У меня в кабинете была… взломали замок…

— Да у вас такие замки, что ногтем откроешь! Говорите, «Спидола»?

— Ну да. Ценный подарок от райкома партии! — не удержавшись, похвалился заведующий. — За хорошее воспитание школьников.

Участковый согласно кивнул:

— «Спидола», конечно, вещь недешевая. Поди рублей шестьдесят?

— Семьдесят три рубля сорок копеек! Новыми, — с гордостью пояснил Аркадий Ильич. — По-старому — семьсот тридцать четыре рубля!

К «новым» ценам, введенным в оборот после прошлогодней денежной реформы, люди еще не привыкли и постоянно переводили «новые» цены в «старые».

— Хороший приемник, пластмассовый, легкий. На транзисторах! — заведующий горестно вздохнул. — Какая-то сволочь его теперь слушает?

— Так… — участковый взял брошенную на подоконник полевую сумку-планшет. — Где бы у вас показания записать… и протокол осмотра?

— А вот, прошу, пожалуйста, в мой кабинет.