Меня разбудило его прикосновение. Айлех легко перебирал мои волосы. И что он в них нашел?

— Не спишь?

— Нет, — призналась я и чуть привстала, и тут же поймала ласковый взгляд.

— Ты красивая, Леся, — просто сказал он, и именно от этой простоты фразы и серьезности его выражения, я здорово смутилась и стала приглаживать спутавшиеся волосы.

— Оставь так, не надо, — Айлех перехватил мою руку и поцеловал в ладонь.

— Ты тоже немного лохматый. Если нас здесь увидят, подумают всякое.

— И что же это всякое, интересно?

У Айлеха на лице расцвела удивительно шальная улыбка, в такие моменты он становился похож на мальчишку, задумавшего очередную проказу.

А я опять покраснела.

— Мне это нравится, Леся. Ты прекрасна. Спасибо тебе, — он лег мне на колени и поднял руку, рассматривая свою ладонь. Солнце было уже в зените и сквозь пальцы расходилось яркими лучами. Я перехватила его руку и наши пальцы сплелись.

— Успокой мою душу, Леся. Скажи, что простила меня за все.

Я вздохнула. Он несколько раз поднимал эту тему, и мой ответ был всегда одним и тем же.

— Мне не за что прощать тебя. А, помнишь, — я решила его отвлечь, — в столицу во время праздников приезжала гадалка. Мы с Рилин ходили к ней. Знаешь, что она мне нагадала? — я спросила, а сердце екнуло от предвкушения — осмелюсь ли?

— Нет. Расскажешь? — заинтересовался Айлех.

— Она предсказала, что у меня родится дочь, — я чуть замерла, — и что старшие братья будут ее оберегать.

Айлех молчал, и я уже испугалась, что сказала что-то не то, как до меня донеслось еле тихое:

— Спасибо, мой свет…

Через несколько недель мы оставили строительство дома в надежных руках и отправились в столицу. Не могу сказать, что это путешествие было приятным, но свадьба императора — повод немаловажный и отказаться мы не могли. К тому же, хотелось поведать Рилин, выведать у нее все подробности и разделить наше общее счастье. Айлех говорил, что Аэдан не стал отказываться от своей силы. Император, как-никак. Но, возможно, многие, увидев нас, смогут пойти на такой шаг. Зачем? Может, чтобы дать вздохнуть исстрадавшейся земле или же, чтобы найти свое настоящее человеческое счастье. А может быть, чтобы обрести истинную вечность, которая продолжится в наших детях и внуках.