Изредка, перебирая старые фотографии, Марго никак не могла поверить, что была той глупой и робкой девчонкой, которая безропотно дала себя изнасиловать на захламленной кушетке. Тяжкие испытания преобразили ее. Теперь она точно знала, чего хочет и что делает. Каждая минута была расписана. Сейчас вяжу, затем уборка, после нее бегом по городу продавать настольные лампы, потом учу итальянский. Ночью крою крышу. И пусть хоть кто-нибудь попробует помешать мне — Марго стала ходить еще и на тренировки по дзюдо.

Когда родился второй ребенок, крупный и здоровый мальчик, дом был почти готов, а университет с отличием закончен. Самые страшные времена остались в прошлом, в кои-то веки Марго опять могла спать под крышей над головой, а для ее детей это вообще было внове. Старшая даже побаивалась чуток, плакала и все просилась обратно в палатку. Марго успокаивала ее.

— Глупышка, теперь это наш дом, — говорила она. — Самый что ни есть собственный дом, золотко мое!

Но дел было невпроворот! Марго продолжала заниматься, штудировала японский язык, писала научную работу, одновременно обставляя мебелью выстроенный своими руками дом. Теперь она подумывала о машине — и вскоре осуществила намерение. Разумеется, это повлекло за собой новый долг, вдобавок к тому, что уже был за участок. Денег понадобилось еще больше! Марго принялась писать любовные романы, героинями которых были отважные, работящие женщины — вроде нее. Она стала известной, ее книги словно высасывало с прилавков на полки тысяч женщин. Долги были погашены.

— Любое дело этой девочке по плечу! — нахваливали Марго знакомые.

Когда дом был окончательно готов, Марго взяла в него и мужа, родив от него третьего ребенка. Теперь ей приходилось содержать большое семейство, потому как муж не работал, а только пил горькую. Вскоре Марго выгнала его и нашла нового, с которым тоже церемонилась недолго. В итоге, Марго решила в пользу кошек.

Выкинутые на улицу мужья какое-то время слонялись вокруг дома, спали на крыльце и даже пытались забраться через окно внутрь, но у Марго было ружье. И мужья, отчаявшись, обиженно убирались куда-то в поисках другого счастья.

— Больше папочек у нас в доме не будет, — сообщила детям Марго. — Обойдемся и без них.

Но деток она хотела еще — и получала. Отцов в избытке находила в клубах, где по-прежнему расслаблялась время от времени, танцуя в одних чулках. Она приводила мужчин домой, использовала их, а рано утром выставляла за дверь.

— Дай хоть поспать! — канючили секс-партнеры, но у Марго не было времени возиться с ними. Ведро холодной воды — и мужская особь с визгом выскакивала из постели, пара подзатыльников — и воздух очищен. Марго ждала ее работа.

Она решила учредить банк. Для этого пошла на курсы, даже проучилась полгода за рубежом — орава ребятни была при ней — и возвратилась специалистом банковского дела. Понятно, что даже невзирая на это, основание банка не шло как по маслу, приходилось прилагать немыслимые усилия, но что-что, а это Марго умела. Она была храброй женщиной.

И банк встал на ноги.

Для разнообразия Марго между делом победила в конкурсе «Дива побережья» и в ночные часы написала еще двадцать романов, все ставшие бестселлерами. Вдобавок она затеяла строительство нового дома, настоящего дворца — чтобы дети, а их у нее было уже шестеро, имели каждый по отдельной комнате. Новый дом, правда, она строила уже не своими руками, на это просто не оставалось времени. Ведь она была теперь президентом банка, депутатом городского совета, вела по телевидению дискуссионный клуб, входила во множество жюри, защищала животных, цветы и детей, боролась за мир и против войны, всюду успевала, во все вникала.

В этот период она впервые начала задумываться о смене фамилии. Марго — это ей подходит, а вот фамилия — Цветкова — никуда не годилась. Какая к черту Цветкова! А поскольку она храбрая женщина, то и фамилия у нее должна быть Храбрецова.

Чтобы провернуть это дело, понадобилась изрядная энергия, Марго не погнушалась даже взяткой чиновникам, только бы добиться своего. И добилась, кто бы смог устоять перед натиском такой храброй женщины? В тот день, когда Марго выдали паспорт на фамилию Храбрецова, она сразу после окончания рабочего дня отправилась в клуб и проплясала там до утра. В чулках.

Ее уважали, ею восхищались. Мужчины смотрели на нее с опаской и вожделением, которые внушает прекрасная, но недоступная женщина. Иногда с ней пытались флиртовать, однако безуспешно. Храбрецова сама выбирала себе мужчин, когда у нее было для этого время и желание. А в рабочее время любителям клубнички красавица-банкирша направо и налево отвешивала оплеухи.

— Одним махом семерых убивахом! — вернувшись как-то с работы, победно объявила она детям, имея при этом в виду, что подобно храброму портняжке она одним движением руки разукрасила щеки семерым коллегам мужского пола. Марго вышила это изречение бисером на своем поясе и больше его не снимала.

Однажды, выходя у дверей банка из своего лимузина, она неожиданно лицом к лицу столкнулась с диджеем — да, с тем самым, что много лет назад так безобразно обошелся с ней. Диджей за это время облысел, потерял половину зубов и провонял пивом. Храбрецова без колебаний схватила его за шиворот, втащила в помещение банка и почти занесла в свой кабинет. Там швырнула испуганно скулящего мужичка на кожаный диван, а сама плюхнулась на него верхом.

— Ну, ну? — спрашивала она. — Так как… как тебе? Лучше, чем в тот раз?

Диджей судорожно хватал воздух, размахивал как при плавании руками, отчего белые бланки, толстым слоем покрывавшие диван, тополиным пухом взлетали вверх, и отдал концы.