- Добрый вечер!

Я кивнула в ответ на приветствие и продолжила неспешный обход бального зала. Младший сын, пусть и очень богатого, но мало родовитого семейства не заслуживал большего внимания.

- Девочка моя!

А вот на этот окрик, я проигнорировать не могла. Хотя не посвященному он мог показаться слишком фамильярным и грубым. Более того, я подошла к той, что меня так простецкий позвала и даже склонилась в полу реверансе. Большего от меня еще никто не видел. Даже королевские особы.

Мадам Мистрей, или, как я до сих пор, про себя называла ее - тетушка, в нетерпении протянула ко мне руку, и стала сжимать и разжимать пальцы, торопя подойти поближе. Ее племянничек, когда-то так и не станцевавший со мной бассданс, стоял рядом с ней и смотрел на меня глазами побитой собачки. Его новоиспеченная женушка, страшненькая, но неприлично богатая при этом, тоже ела меня глазами, но совсем с другим выражением, далеко не дружелюбным.

- Покажи! - едва я подошла, потребовала тетушка.

Я послушно подхватила висящий на руке веер, и красиво хлопнув, раскрыла его. Склонив голову, изобразила игривый взгляд, над кружевной каемкой и хотя он не предназначался племяннику, а тетушке, тот вздохнул совсем печально. У его женушки чуть корсет не лопнул от переизбытка чувств.

- Какая прелесть! - засияла мадам Мистрей и я отдала веер ей на рассмотрение.

Энергия этой женщины просто била ключом. В ее цепких ручках не только вся ее семейка находилась, которая по струнке ходила, следуя ее командам беспрекословно, но и четверть недвижимости столицы. Больше, на этом рынке ни у кого имущества не было просто. Поэтому она могла себе позволить вести себя так, как считала нужным. А за родовитость и богатство ей все прощалось. В одно время, она всерьез озаботилась получить меня в свою семью, в качестве жены племянника, но к счастью быстро передумала. Тем не менее я постаралась сохранить с ней дружеские отношения, и мне это удалось. Честно говоря, главной причиной было то, что она мне просто нравилась. Живая и не чопорная, как глоток свежего воздуха, среди каменных улыбок, зажатых правилами приличия родовитых семеек, что правили королевством.

Такие безделушки, вроде новомодного веера, мне очень помогали поддерживать дружбу с нужными людьми. Еще были карандашики в драгоценной оправе, предназначенные исключительно для презентов. Подделывать их уже начали, но все знали, что настоящие только от меня можно было получить. И кому именно они были подарены, наперечет знали. Фальшивки ничего кроме презрительных улыбок не вызывали.