— Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку, — в тон ему фыркнул Влад. — Чушь собачья. Меня не интересуют их постельные развлечения. Я пытаюсь понять, почему вы называете себя империей, если конечные решения принимаются не императором. И есть ли он у вас вообще.

— Есть. Но император, это дух нашей расы. Его живое воплощение, обладающее безграничной властью над всеми нами. Любой ксенос, не задумываясь, отдаст свою жизнь даже ради развлечения императора. Просто потому, что ему захотелось посмотреть, как льется кровь.

— Но решения принимает не он, — не отставал Влад.

— Император не должен отвлекаться от более важного дела. Его задача, служить духу Ксены, духу нашей планеты, ставшей колыбелью нашей расы, а со всем остальным, справятся Верховные Управляющие.

— Тогда, объясните мне, что такое дух вашей планеты? Это ваша религия? Верование? — зашел разведчик с другой стороны.

— Это наша бытность. Мы не просто верим в духов, оберегающих наши дома, корабли, орбитальные крепости. Мы знаем, что они существуют и следят за каждым нашим поступком, и если наши дела не понравятся им, то духи могут покарать преступника.

— И вы видели подобную кару? — скептически поинтересовался Влад.

— Я верховный техножрец линкора, — гордо произнес ксенос, вскинув голову. — Я видел такое, что вам, и помыслить было бы страшно.

— Ну-ну, — иронично хмыкнул разведчик.

— Почему вы мне не верите? — удивился верховный.

— Потому, что вы не хотите ничего толком объяснить, — пожал плечами Влад. — Всю информацию об устройстве вашего общества мне приходится буквально вытягивать из вас. Вы говорите о сотрудничестве, просите помощи, но при этом, пытаетесь скрыть любую информацию о себе. Существа, жаждущие дружбы, так себя не ведут.

— Я не совсем понимаю, зачем вам эти знания? — помолчав, спросил техножрец.

— Чтобы понимать, с кем имеешь дело, — отрезал разведчик. — Если разобраться, что мы вообще знаем о вас? Воинственная, кровожадная раса, скупающая рабов непонятно для каких целей. При достаточной доле фантазии, можно предположить, что вы используете их в пищу. И как тогда мы должны воспринимать вас?

— Понимаю, — вздохнув, кивнул верховный. — Похоже, тема рабов для вас очень болезненна, раз вы все время тычете меня в это носом. Признаюсь, я в затруднении.

— С чего это вдруг? — удивился Влад.

— Я не уверен, что могу посвящать вас в особенности нашей жизни.

— Либо так, либо, вообще никак, — жестко ответил разведчик.

— Вы ставите меня перед сложным выбором. Отказавшись, я не достигну своей цели. А рассказав вам все, приобрету опасных врагов, — тихо прошипел верховный.

— Значит, вы все-таки едите их, — рычащим от злости голосом прохрипел Влад.

Вместо ответа, техножрец только тяжело вздохнул и, сжав когтями подлокотники своих носилок, еле слышно заговорил. Друзья слушали его, ловя каждое слово и сидя, не шевелясь, словно закаменев. Больше всего Рашид боялся, что разведчик сорвется, и перестреляет всех ксеносов, находившихся на борту катера. Пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, он незаметно ухватил сидевшего рядом Влада за локоть и, сосредоточившись, направил на него теплую волну умиротворения.