— Что думаешь? — спросил капитан.
Его лицо было бледным после двух дней неослабного напряжения.
— Это земля, без сомнения, — проговорил его товарищ. — Мы найдем безопасную гавань и остановимся на ночь, а как только отдохнем, составим план.
— Люди на грани срыва. Можно будет худо-бедно починить мачту. Если нам придется всю дорогу грести, путь домой будет долгим.
Видар кивнул:
— Это точно.
— Посмотри… Фьорд. Если мы пойдем по нему, то сможем найти подходящее местечко для лагеря, — сказал предводитель моряков, показав узловатым пальцем на разрыв в береговой линии. — Если повезет хоть немного, там даже может оказаться устье реки.
— Возможно, — согласился Видар, прищурившись, чтобы лучше разглядеть приближающийся берег.
— А устье реки означает свежую воду. И, возможно, животных.
— И то, и другое будет желанным пополнением наших убывающих припасов.
— Нужно пройти по фьорду и посмотреть, насколько далеко он тянется, — решил капитан. — Я не вижу лучшего пути, да к тому же скоро опять стемнеет.
— Да что угодно, лишь бы убраться с этого ветра! По крайней мере, утесы укроют нас от самых резких порывов.
— Значит, правим на фьорд.
Видар уставился на гребцов сердитым решительным взглядом:
— Давайте, парни. Гребите! Мы почти добрались!
Единственным звуком, раздавшимся ему в ответ, было поскрипывание весел, когда люди налегли на них, стремясь выполнить приказ. Казалось, что они единственные живые существа на Земле. Быть может, их занесло в мерзлое чистилище в преддверии какого-нибудь отдаленного ада.
— Так держать, люди. Так держать! — крикнул Видар, когда они обогнули глыбу плавучего льда, направляясь к голубовато-белым утесам на другой стороне фьорда.
Затем помощник подался к капитану:
— Ты можешь разглядеть, что там, вдалеке? Похоже на узкий канал.
— Да, я вижу его. Скорее всего, за ним еще одна бухта. В любом случае нам нужно продолжать идти вперед до тех пор, пока мы не найдем место, где сможем остановиться на ночь. Скорее всего, на этом безжалостном берегу нет места для высадки.