Постепенно Эрна успокоилась, и дело пошло. Платья, туфельки и шляпки были отложены в сторону, зато надеты удобные брюки, зеленая рубашка из плотной ткани с высоким воротником-стойкой, кожаный жилет и мягкие сапожки без каблука. В сумку уложили большой плед, не промокающую накидку, тонкую куртку, смену белья и платок, чтобы прятать шею, когда метка дорастет до подбородка. Кот лично проверил каждую вещь. Довольно муркнул и вдруг спохватился:

- Мазь положи от кровососов, блокнот, чашку, свечи и карандаш. Нож бы еще добыть, да ладно. Откуда в этом курятнике нож? – он обвел безнадежным взглядом девичью спальню: шторки, коврики, рюшечки, кровать под балдахином. Папенька ничего не жалел для своей драгоценной доченьки. Вот только ножи здесь не предусмотрены.

Сверху сложили еду, то немногое, что нашлось в комнате: шоколад, горстка орехов и две булочки. Следом отправилась старая тряпичная кукла-сплюшка, благо Кисун отвлекся. Вот, пожалуй, и все. Эрна подошла к двери и дернула за ручку. Дверь не открывалась. Заперто? Кажется, ее никогда не закрывали на ночь! Зачем? У Эрны неприятно защемило сердце. Неужели папа, ее любимый папенька, и правда заранее готовился получить выкуп? Готовился к ее смерти? Этого не может быть!

- Помнишь, что тебе подарила на пятнадцать лет мать? – спросил кот.

Еще бы забыть. В тот день рождения папенька расцеловал любимую дочь и сказал, что отдает ей огромную красивую спальню в мансарде, на самом верху дома. Эрна была так счастлива как никогда. Не испортил радости даже странный подарок маменьки. Перед сном она тайком пришла проведать дочку и принесла большую веревочную лестницу.

- Обещай, что спрячешь это в шкафу, будешь хранить, пока не выйдешь замуж, и ничего не скажешь отцу?

Эрна пообещала. Зачем расстраивать маму? Целых три года лестница так и лежала на дне шкафа под старым пледом. Значит, мама тоже знала. Знала и боялась. Боялась за нее. Лесенка оказалась неожиданно тяжелой.

-Мамочка, спасибо. Я люблю тебя, – прошептала Эрна.

- Крепи веревки к спинке кровати, и потихоньку спускай лестницу окно. Давай, не стой столбом.

Им очень повезло, что окно мансарды выходило на пустырь. Возможно, никому не приходило в голову, что благородная девица, может удрать с такой высоты. Никому, кроме мамы. Трава внизу была бесконечно далекой. Небо начинало светлеть, звезды понемногу гасли. Где-то за домом выдувала трели запоздалая птица. Эрне стало страшно. Нет, она совсем не трусиха, но лезть вот так, из окна, с третьего этажа. А как же Кисун?

- Я за сумку зацеплюсь, - тот словно прочитал ее мысли, - лезь, не бойся.

И Эрна полезла.