– До такой степени не афишируем, что можно сказать, тщательно скрываем, – добавила Хлоя, что в переводе с языка легкомысленного щебета на язык серьезного разговора означало: «Делайте что хотите, я вас не выдам. Но только при условии, что вы мне потом объясните… ладно, черт с вами, без условий, просто так».

– Ну как – зачем новая судьба? – вздохнул блондин. – С той, что есть, я не справляюсь. Не настолько, чтобы вот прямо сейчас в петлю, но к тому, честно говоря, идет. Совсем запутался. И кучу народу подвел – не столько какими-то поступками, сколько самим фактом своего существования. Я до такой степени невезучий, что иногда кажется, волоку за собой какое-то нелепое проклятие, о котором ни сном, ни духом. Всем, кого я люблю, делаю только хуже; тем, кто любит меня, совсем кранты, а… Нет, это все-таки очень личное. Я так не могу. Неужели обязательно рассказывать подробности?

– Не обязательно, – утешила его добросердечная Хлоя.

Нонна и Даля чуть было не показали ей по кулаку – дура ты дура, подробности это же самое интересное! Но сдержались. По большому счету, Хлоя, конечно, права, хотя все равно до смерти любопытно послушать исповедь человека, которого любит целая куча народу, а он – какую-то другую целую кучу. И еще удивляется, что вся эта невразумительная толпа почему-то не особенно счастлива рядом с ним.

– Спасибо, – поблагодарил Хлою гость. – На самом деле, никаких особенных тайн, просто неловко рассказывать. А к вам я пришел потому, что мне дали ваш адрес.

Дружным хором спросили:

– Кто?!

– Приятель. Вернее, просто знакомый. Прежде видел его всего пару раз. Зовут Эдо, но кстати, я даже не знаю, Эдвин он, Эдмунд или Эдуард. И фамилию запамятовал; впрочем, может никогда и не слышал. Вроде художник, примерно мой ровесник, может, чуть старше, но вряд ли ему больше сорока…

Подруги разочарованно переглянулись. Никто из их знакомых под это описание явно не подходил.

– Два дня назад я напился, – покаялся блондин. И поспешно добавил: – На самом деле я не какой-нибудь пьяница. Обычно держу себя в руках. Но тут все так сложилось… В общем, сорвался. Пошел по барам, один. Видеть никого не мог – так мне, по крайней мере, казалось. Но когда встретил Эдо, обрадовался. С ним обычно весело. Он такой человек… ну, как говорят, с неоднозначной репутацией. Одни его обожают, другие терпеть не могут, но это неважно. Самое главное, на меня ему совершенно точно плевать. Наверное, поэтому у меня развязался язык, и я стал ему жаловаться – не столько на конкретные обстоятельства, сколько на жизнь в целом. На свое фатальное невезение, похожее на проклятие, от которого страдают все вокруг. Примерно как вам сейчас. И вдруг он сказал: «Ну так слушай, со мной когда-то примерно то же самое было. Эта проблема решается просто: надо сменить судьбу. Если хочешь, расскажу, где это могут устроить». Звучало как полная ерунда. Я уж насколько был пьян, а не поверил. Но адрес все равно попросил. Потому что верить-не верить это одно, а действовать – совсем другое. Говорят, родственники безнадежно больных, даже самые образованные, под конец начинают бегать по шарлатанам, обещающим исцеление птичьими потрохами или болотной травой. Я их хорошо понимаю. Иногда легче делать глупости, чем вообще ничего.

Подруги переглянулись. Всем им не раз доводилось делать подобные глупости. И они заранее знали: если что, поступят так снова. Потому что сидеть сложа руки и ждать исполнения приговора действительно невыносимо. Хуже не придумаешь.

Нельзя разбивать ему сердце – вот о чем они тогда думали. Каждая формулировала по-своему, но какая разница, главное, что нельзя.

– И этот человек дал вам наш адрес? – наконец спросила Даля.

– Да. Вот, записал.

Блондин зачем-то достал из кармана измятую пивную картонку, на обороте которой красовалась четкая надпись зеленым карандашом: «Miesto Sienos str. Muzika ir gėlės». Вроде все правильно. Хотя откуда бы знать об их кафе какому-то художнику из Берлина? Его и местные-то игнорируют. С ума сойти.

Впрочем, можно ни с чего не сходить, а просто вспомнить, что осенью, сразу после открытия к ним довольно часто заглядывали иностранцы. Благо туристический сезон тогда еще не закончился, а гостиниц вокруг предостаточно. Вот и весь секрет.

– Ладно, – наконец сказала Нонна. – Только учтите, насчет судеб для будущих перерождений я пошутила. Иногда меня заносит, извините, пожалуйста. У меня не было цели выставить дураком лично вас.

Даля и Хлоя грозно уставились на подругу: эй, даже не вздумай сейчас выходить из игры! А кудрявый блондин помрачнел, приготовившись мужественно встретить очередной – будем честны, не то чтобы неожиданный – удар судьбы.

Насладившись общим замешательством, Нонна невозмутимо продолжила:

– Новая судьба будет действовать только до конца вашей жизни. Если не понравится, можно попробовать снова ее сменить, но не раньше, чем через год. Просто их сейчас всего три штуки осталось. Судьбы в последнее время быстро разбирают: весна – время перемен. Новая партия будет только в конце недели. Но если вам срочно, то есть эти три. Невелик выбор, согласна, но по крайней мере, он у вас есть.