Волосатые лапы перекидывают Дэна в кухню.

На кухне — руины, все в пятнах разной степени желтизны и бурости, обои в клочья, как осенние листья, был бы сквозняк — зашуршали. Васян бьет в ладони, тараканы на столе подпрыгивают, врассыпную по щелям, в плесень и мох.

— Приземляйся.

Роется в холодильнике, морозилка шипит как криокамера, дышит белым паром. В руках появляются две банки пива, на алюминии тут же взбухают капли.

— Будешь?

— Нет, спасибо.

Дэн стряхивает со стула пыль, туча летит к окну, оседает на прозрачном пластике. Васян все равно ставит банку рядом с гостем. Дэн стряхивает с пиджака сыплющиеся с потолка крошки.

— За окном будущее, а ты как в каменном веке.

Васян пожимает плечами.

— Дык…

— Сделай ремонт.

— Денег нет, уходят на всякие курсовые. И на этих…

Васян тычет в дверной проем, девушка, расстегивая лифчик, упархивает в ванную.

— А у бати кошель не резиновый, еле выпросишь.

Дэн кидает на стол папку с курсовой, но гром, словно рухнуло небо.

Васян достает из стенного шкафа пачку тысячерублевых, деньги опускаются на папку.

— Пасиба, братан. Спас. Я всех обзвонил, а они, гады, наотрез даже за такое бабло, типа, сложно… Взялся ты один. Извиняй, других тем не было, разобрали, осталась только эта, как ее… «Текиловодочная сигаретность».

— «Технологическая сингулярность».

Дэн считает купюры. Все верно, тридцать тысяч.

— Не парься, мне как раз было интересно.