Потом побежала на улицу. Мамы уже не было видно. И я рванула, что есть мочи в противоположную от рынка сторону, по той дороге, что вела к дому Милены.

В голову набатом била одна единственная мысль: «Я успею искупаться, пока мама ходит на рынок, никто ничего не заметит!»

По дороге на речку я заскочила к подруге, чтобы позвать ее с собой, но ее конечно же не было. Входная дверь была закрыта, а значит дом был пуст. Ведь в нашем городке все друг друга знали и если хозяева были дома, то и двери изнутри никто просто так посреди белого дня не запирал.

Я подергала посильнее дверь, чтобы удостовериться, что Милену нужно искать на реке и уже собиралась уходить, когда услышала протяжный стон наверху. Я так и застыла на месте.

Точно так же стонала Шейла, когда нужно было вставать рано утром. Только сейчас этот стон не был недовольным!

А потом она закричала!

Я не думала, а скорее на одних инстинктах перепрыгнула небольшой заборчик и понеслась к двери, ведущей во двор. Я оказалась права. В такую жару она была открыта нараспашку, прикрытая одной только тюлью для защиты от насекомых.

Отсюда крик Шейлы был слышен гораздо лучше, и я уже готова была взбежать по лестнице, чтобы спасти пострадавшую, но услышала довольный смех Мигеля и недовольный голос сестры, который звучал требовательно, в ее обычной манере разговора, как будто ничего особенного не происходило.

Я не могла понять, что происходит. Нужно ли бежать на помощь Шейле, или лучше не соваться туда, куда не просят?

Я замялась у лестницы, раздумывая как поступить и все же решила удостовериться в безопасности сестры, ведь если с ней что случиться, родители мне этого точно не простят.

Я аккуратно преодолела лесницу, стараясь не шуметь, тем более, что это было не так и трудно. Из комнаты Мигеля продолжали доноситься странные звуки удовольствия, которые перекрывали возможный шум от меня.

Шейла снова закричала, и даже мне стало понятно, что кричит она не от боли.

В комнате раздались шаги, и я услышала, как Мигель поинтересовался, когда Шейла придет снова.

Я юркнула в открытую комнату Милены напротив и медленно прикрыла за собой дверь. Мне все больше казалось, что я застала что-то, что совершенно не предназначалось для моих глаз.

В дверную щель я видела, как распахнулась дверь напротив, и на пороге появилась моя сестра. В серебристом платье, с рукавами-фонариками, широким поясом на талии и юбке-колокольчике ниже колен.

То самое платье, что ей купили на выпускной родители. Она словно порхала в нем, а ее развевающиеся темные волосы и алые щеки дополняли картину. Я неосознанно восхитилась ее красотой.

Но это восхищение тут же было сметено появлением Мигеля. Он был практически голый, в одной набедренной повязке, похожей на тонкое полотенце. Оборотень схватил Шейлу сзади за талию и притянул к себе, пытаясь поцеловать в шею.

Она дернулась в сторону, холодно осадив его.

— Давай без этих нежностей! — возмутилась она, — где мой подарок? Я что так должна идти по городу?

Мигель, продолжая прижимать одной рукой Шейлу к себе, открыл другую ладонь и продемонстрировал ей простенький браслет.