Вот и все, что я от нее получаю.

– Будем считать, что это «да». Вернись домой к ужину. Будем есть все вместе.

Когда Мия уходит, я быстро бросаю взгляд на свое отражение в стеклянной двери, выходящей на террасу. Не успев проверить, есть ли толк от диеты, я замечаю во дворе неуловимую Джорджию Кинни, которая попадается на глаза так же редко, как снежный барс в дикой природе. Я выбегаю на террасу и включаю камеру на телефоне, увеличивая изображение, чтобы рассмотреть ее как можно ближе. Она сажает ребенка в пластмассовые качели с отверстиями для ног и перекладиной и рассеянно раскачивает. Джорджия не воркует с дочерью, но и не торчит в телефоне. Просто с отсутствующим видом смотрит вдаль.

Если б я выглядела так же потрясающе, то была бы на седьмом небе от счастья. Носила бы лишь топы на бретельках, не беспокоясь о том, что на спине торчат жировые складки, напоминающие упаковку с печеньем, которой хлопнули о прилавок, чтобы открыть. Волосы цвета солнечного света я бы носила распущенными и никогда не выставляла бы фарфоровую кожу под солнце, ни за что. Конечно, она моложе меня лет на пятнадцать – как, впрочем, и ее муж, – видимо, самая молодая мамочка в округе. На вид ей около двадцати пяти.

Наверное, я выгляжу жалко, но не понимаю, почему Джорджия не хочет ни с кем подружиться. В смысле, это довольно заносчиво с ее стороны. Финн пару раз тусовался с ее мужем Лукасом, поэтому я знаю, что она из Англии. Может быть, считает себя лучше нас, раз она англичанка, и вероятно, так и есть: она называет сотовый мобильным телефоном, и это звучит так элегантно. Они живут напротив нас уже больше года, а Джорджия ни разу не поздоровалась. Даже не прислала записку с благодарностями за торт из маскарпоне, который я принесла, когда они переехали. А он, на минуточку, выиграл приз на ярмарке штата! Она могла хотя бы вернуть тарелку. Тем не менее выглядит Джорджия изумительно, а ее муж – судья, и я завоюю ее дружбу.

– Ты за ними шпионишь? – удивленно фыркает Финн, и я подскакиваю, хватаясь за грудь.

Потом оборачиваюсь и вижу, как он ухмыляется, стоя в дверном проеме.

– Нет! Конечно, нет.

Я прохожу мимо него и закрываю дверь, слегка раздражаясь из-за того, что меня прервали.

– Тогда чем ты занимаешься? – весело спрашивает он.

– Финн! – твердо говорю я, как будто это ответ на вопрос.

Защелкиваю крышку кофемашины и слушаю, как она плюется и капает кофе.

– Ты только посмотри! – восклицает Финн, садясь за стол, и накладывает на тарелку яичную запеканку.

Я ставлю перед ним кофе и сажусь, беря себе оладьи.

– Я думал, ты снова на диете.

Сжимаю зубы и закатываю глаза к потолку, а потом громко и раздраженно выдыхаю.

– Прости, – взмахивает он руками в защитном жесте.

Я решаю сменить тему, чтобы не начинать день с перепалки.

– Просто меня раздражает, что они такие необщительные. До приезда Кинни здесь одиннадцать лет жили О’Брайены, и они постоянно ходили в гости. Мне как-то… даже не знаю… некомфортно, что они не ведут себя как все. Мне нравится знать своих соседей. Мы все должны дружить, присматривать друг за другом.

– Лукас нормальный мужик, – замечает Финн. – Ну, мы всего лишь пару раз выпили пива, но он вполне ничего. Мне кажется, Джорджия… как там он говорил? Социофобка.