Глава 2

У Мори была седьмая модель «ягуара» выпуска 1954 года. Знаете, такая мечта коллекционера – белая колымага с противотуманными фарами и решеткой, как у «роллс-ройса». Внутри салон радовал обилием света и кожаными, ручной обтяжки, сиденьями орехового цвета. Мой партнер трясся над своим бесценным «ягуаром», постоянно что-то отлаживал и улучшал в нем. Тем не менее на автостраде, связывающей Онтарио с Бойсе, мы тащились со скоростью не выше 90 миль в час. Это бесило меня.

– Послушай, Мори, я жду объяснений, – начал я. – Ну давай, разверни передо мной радужные перспективы, как это ты умеешь.

Мори, не отрываясь от руля, затянулся своей сигарой «Корина спорт», откинулся назад и спросил:

– Как по-твоему, что волнует сегодня Америку?

– Секс, – предположил я.

– Нет.

– Ну, может, соревнование с Россией по завоеванию планет Солнечной системы?

– Нет.

– Ладно, скажи тогда сам.

– Гражданская война тысяча восемьсот шестьдесят первого года.

– О господи! – вырвалось у меня.

– Я не шучу, дружище. Наша нация обременена навязчивой идеей войны между штатами. И я тебе объясню почему: это была первая и единственная военная кампания, в которой американцы принимали полноценное участие! – Он выдул дым от своей «Корины» мне прямо в лицо. – Собственно, это и сделало нас американцами.

– Лично я так не думаю.

– Да брось! Давай заедем в любой крупный город центральных штатов и проведем эксперимент. Опроси десять человек на улице, и, готов биться об заклад, шестеро из них в ответ на подобный вопрос ответят: «Гражданская война тысяча восемьсот шестьдесят первого года». Я просек это еще полгода назад и с тех пор размышлял, какую выгоду можно извлечь из данного факта. Так вот, старик, это может иметь фундаментальное значение для МАСА, если мы, конечно, не прохлопаем ушами. Ты в курсе, у них тут был столетний юбилей, лет десять тому назад?

– Да, – сказал я, – в тысяча девятьсот шестьдесят первом году.

– И он провалился. Кучка бедолаг разыграла пару-тройку битв, и все. Дело обернулось громким пшиком. Ну да ладно, бог с ними! Ты лучше взгляни на заднее сиденье.

Я включил свет внутри салона и обернулся. Там лежало нечто, упакованное в газеты, формами напоминавшее куклу из витрины, ну знаете, эти манекены. И, судя по минимальному количеству выпуклостей в районе грудной клетки, вряд ли женский манекен.