— Черепаший поход! — ответил ты, оживившись.
— Какой ты, Марк, замечательный, воспитатель. Может, станешь учителем?
— Чего? — я скривился. — Да ты знаешь, кто был мой дед?
— Я знаю, кто был дед! — крикнул ты.
— Да, естественно, ты знаешь, кто был дед! Черепаший поход!
— Черепаший поход!
— Сама мысль о труде оскорбляет тебя.
— Это из-за Гесиода, — сказал я. — Лучше б ты научил меня ругаться по-гречески.
— Столь благородному молодому человеку эти знания не пригодятся. А вот умение грамотно излагать свои мысли — пригодится.
— А я умею.
— Тогда удивительный мир свазорий ждет тебя!
Удивительный мир свазорий. Как я тебе завидовал. Ты со своими черепахами был как будто все быстрее и быстрее, уже едва различимая тень.
— А у Гая будут свазории?
— Гай читает Гесиода.
— Ты и ему хочешь внушить отвращение к труду?
— И к дням.
Тисиад засмеялся. Он был отличный человек, думаю, мы его на самом деле любили, но показывать эту любовь значило бы признаться в тайной страсти к учению. К такому позору я оказался не готов.
Я сказал:
— Какая погодка славная, замечательная, чудесная, удивительная, восхитительная, великолепная, потрясающая…
— Как твой словарный запас, — сказал Тисиад.