Начало пути

"Они никогда не кончатся, — сказал Инженер. Слова его были обращены к Аспиранту, молодому человеку, лежащему рядом с ним среди травы и глядящему на птиц, то и дело пролетающих по одной в предрассветной дымке. — Во вчерашней колонии уже собрали подсолнух, а там, куда они летят, наверное, только начали, вот они и меняют дислокацию". Эти двое так давно были знакомы и связаны работой, что часто легко угадывали и понимали мысли друг друга. Как, впрочем, иногда и других членов команды Станции. Они спали в этот раз на грунте, забравшись под платформу Станции, как под навес и прислонившись к ее гигантскому колесу от ветра. Ни радар, ни анализы грунта не показали вчера в этих местах хотя бы какой-то опасности. К тому же, один из охранников ночью всегда нес вахту, и потому тут сон среди травы и цветов был вполне безопасен. Еще одним преимуществом сна на грунте была тишина. Там, наверху, всегда, хотя и тихо, тарахтел генератор собственных нужд. Он питал главный компьютер, дежурное освещение и термостаты нескольких приборов, рабочее вещество которых требовало постоянной заданной температуры. Главный распределительный щит тягача был обесточен, его огромный и прожорливый дизель молчал, а потому здесь, под платформой, у ножей грунтопробника, был слышен даже шорох травы и пение птиц.

Солнце еще не взошло, но было уже светло, и рядом уже давно были слышны шаги и редкие реплики водителя тягача и начальника Станции, дежурно осматривающих матчасть перед началом рабочего дня. Прямо над головой Аспиранта Водитель постучал небольшой кувалдой по гигантской шине, проверяя ее состояние. Жесткая и упрочненная резина больше напоминавшая на ощупь кусок скалы, отозвалась лишь едва заметным эхом. "Доброе утро, Сержант! как спалось? — донесся его смеющийся голос. Фоном к нему уже хихикал Механик. — Щелкни там рубильничек на щите, пожалуйста!.. Вот, спасибо! Доброго утра тебе! Теперь можешь спать!" Сержант, один из охранников, должен был дежурить всю ночь, не смыкая глаз, на задней "веранде" тягача по левому борту, и главный распределительный щит был как раз у него за спиной. На тягаче зажглись ходовые огни, загудели масляные насосы. Тяжело поворочавшись и гулко сотрясая землю, неспешно застучал главный дизель, поставленный на прогрев. По давно укоренившейся привычке именно этот звук переключал мозги членов команды с мечтательно-лирического настроя на рабочий. Аспирант с Инженером медленно встали и поднялись на платформу Станции по откидной лестнице, спущенной с ее дышла, прицепленного к тягачу.

— Командир, что у нас сегодня? Опять косогор, или болото? — голос водителя звучал уже с тягача.

— Сейчас выйдем из холмов, пара километров, а дальше только каменистая степь. Вечером должны быть у развалин асфальтового завода — прозвучал ответ.

Поднявшийся за ними, Командир (так обычно называли начальника Станции по его прошлой профессии) убрал лестницу — теперь все было готово к движению. Инженер, как всегда, обошел всю платформу вдоль поручней, чтобы убедиться, что ничего не забыли на грунте. На кабинете Командира замигал голубой фонарь — "все по местам!" Аспирант уже колдовал над пультом. Взревел дизель, засвистев турбиной — антенна начала забирать мощность. Ее мачта тяжело двинулась и начала вращаться, а на пульте Аспиранта открылся радар. Никаких изменений за ночь на местности не произошло, и это был хороший знак. "Все готовы?… Стартуем…" — долетел голос из кабинета, и фонарь снова замигал, но уже редко. Звуковая сигнализация на Станции не использовалась — ее все равно заглушал дизель и лязг грунтопробника. Вместо нее использовался яркий голубой фонарь на козырьке кабинета Командира.

Легкий толчок, дизель и турбина нарастили обороты, и платформа привычно поплыла, как палуба сухопутного корабля, среди бескрайнего моря унылых пейзажей постапокалиптического мира, иногда такого родного и уютного, что хочется прыгнуть через поручень вниз, в это море листвы и трав, и бесконечно вдыхать его ароматы вместо запаха солярки, масла и ядовитых реактивов, а иногда пугающего и опасного, когда на радаре совсем рядом проступают зеленые пятна скоплений чужеродной и смертоносной плоти, в воздухе стоит ее специфический ядовитый запах, и даже уже под самыми колесами Станции, кажется в сумерках, что шевелится и извивается зеленая смерть. В такие часы команда отходит подальше от краев платформы, как от страшной границы потустороннего мира — никому не хочется смотреть вниз. Кажется, смерть стоит рядом, она слева и справа по борту, прямо по курсу и за кормой, и лишь круглая труба поручня отделяет их освещенную фонарями палубу от бушующего вокруг моря бесформенного ужаса. Аспирант жмет и жмет дрожащими пальцами красную кнопку, посылая импульсы выжигающего излучения и заставляя дизель тягача реветь на полную мощность, пока не загорится над его головой красный фонарь, говорящий об опасности перегрева аппаратуры, а Командир, мрачно смотря в свой монитор, передает отснятые карты в Центр. Сюда теперь обязательно приедут Чистильщики, как можно скорее, как только смогут! У них есть пара огнеметных машин и много цистерн с напалмом, и тогда здесь останется лишь серо-черная дымящаяся пустыня, которая уже через пару лет начнет покрываться редкой травой.

Но сейчас ничего не предвещало опасности, и Командир смотрел и смотрел из окна своего кабинета на четкую шахматную дорожку, бесконечною лентой выбегающую ему навстречу из под левого колеса тягача под монотонный рев дизеля и свист турбины. Так продолжалось уже 14 месяцев, но, как ему казалось, целую вечность: бесконечная дорожка с шахматным следом из под левого колеса, рев дизеля, свист турбины, карты с отметками на мониторе, бесконечные план-графики, отчеты в Центр и монотонный безлюдный и безрадостный пейзаж, плывущий вокруг. Тяжелый сон под шуршание генератора и скудный завтрак на коленях. А ведь ребятам на открытой платформе, конечно, еще тяжелее, под палящим солнцем и в проливной дождь стоящим за пультами управления и штурвалами грунтопробника. И далеко не все они были привычны до этого к такой жизни, как он сам. Но в постапокалиптическом мире это была работа мечты, поскольку давала стабильный и неплохой доход, да еще и деньгами, а не едой или каким еще продуктом, который надо было еще как-то продать в нерабочее время. Хотя, тратить эти деньги им было, как правило, некогда и негде, ибо постройка новых станций задерживалась, и их Станция так и оставалась единственной в своем роде, в то время как Центру нужны были отчеты о выполненной работе за вложенные средства, отчего команде приходилось работать почти без выходных. Потому им оставалось лишь развлекать себя всеми доступными способами, спасаясь от профессионального выгорания, проникаться великой, возможно, даже исторической значимостью своей работы и с оптимизмом смотреть в будущее…

А началось все еще 8 лет назад в столице Конфедерации Южных Колоний, единственном настоящем городе на материке, который чудом почти не пострадал при Катастрофе и был впоследствии обеззаражен жителями вручную. Лишь 5 % жителей материка смогли тогда уцелеть, и удар пришелся большей частью именно по городам, в силу их плотной заселенности. Бежав из городов и скитаясь по пришедшему в упадок материку, выжившие сбились в итоге в несколько сотен поселений на относительно безопасных и защищенных участках, где была вода и пригодные для сельского хозяйства не зараженные земли. Их называли "колониями", и между ними пролегали сотни и тысячи километров безлюдной местности, руин и все более разрушающихся без ухода дорог. И только Столица, бывшая ранее весьма средним региональным центром, продолжала сохранять какие-то остатки прежнего образа жизни. Но мало кто из горожан сумел приспособиться к новым реалиям и найти себе источник дохода. Большая же часть постепенно перебралась в колонии, поскольку только там теперь можно было добыть хотя бы еду.

Конструктор оказался из тех, чьи знания и опыт были востребованы в городе. Городские парки и газоны давно превратились в грядки, где жители, боящиеся уезжать, выращивали себе хотя бы какую-то еду. Но грядок на всех не хватало, и созревающий урожай надо было охранять от других голодных. Конструктор был одним из немногих, кто понимал, если не природу случившегося катаклизма, то хотя бы как обнаруживать и нейтрализовывать его последствия. Будучи инженером и бывшим научным сотрудником, теперь он за деньги обходил вместе с коллегами окрестности Столицы, искал не слишком опасные пригодные для земледелия участки и иногда обеззараживал их, если была в том необходимость. Однако, для этого требовалось много аппаратуры и мощные источники энергии. Их грузовик все это мог доставить из ангара только за 2 рейса и только в пределах дороги. Третьим рейсом он приводил на буксире передвижную электростанцию. Потом надо было собрать установку и антенну с мощным излучателем, просканировать местность на предмет очагов активности монстров, обойти площадь, взяв пробы грунта, провести анализ, пересобрать антенну на схему обеззараживания, учитывая при этом, что за время обследования ситуация могла измениться… Таким образом, обследование окрестностей одной точки растягивалось иногда на неделю, и результаты его были не всегда надежны.

Тягая раз за разом кабели и ящики с аппаратурой и обходя зараженную территорию с сотней контейнеров для проб, Конструктор все больше проникался идеей, как хорошо было бы все это разместить на одной большой платформе, которая плыла бы над бескрайней пустошью постапокалипсиса, непрерывно исследуя и анализируя ее. Так началась разработка Станции. Коллеги горячо одобрили его идею, но принять участие не согласился никто. Обследование окрестностей прежними методами приносило живые деньги, в отличие от Станции, которую еще предстояло построить, на что денег также не было ни у кого. И так продолжалось бы вечно, если бы не случай.

Им долго удивительно везло, что за все время своей работы "на грунте" они ни разу не нарвались на неприятности. Очевидно, крупным бандам они, со своей малоликвидной в постапокалиптическом мире электроникой, были неинтересны, для мелких бандюков их было слишком много, а стаи монстров они сами обнаруживали еще на первой стадии обследования и уходили, если были таковые вблизи. Да и город был рядом с его рейнджерами и охранными дружинами. Но однажды, когда обследование участка уже подходило к концу, на них налетела крупная стая монстров, которой на этапе сканирования явно не было поблизости. Коллеги Конструктора в это время обрабатывали анализы грунта и начинали уже собирать аппаратуру, а потому сразу, бросив все, заперлись в электростанции и кунге грузовика. Участь их все равно должна была быть незавидной, ибо монстры, если и не проковыряют к ним дырки, все равно останутся ждать до тех пор, пока чуют их. Но с Конструктором было все еще хуже. Он собирал последние пробы грунта и был в момент нападения далеко от базы (коллеги, как всегда, нашли множество отмазок от этой грязной работы, но кому-то все-таки надо было ее выполнять). Сотни зубов, когтей и еще неясно каких образований сразу впились в тело Конструктора, и он быстро потерял сознание.

Очнулся Конструктор уже в клинике. На вопросы о его чудесном спасении ему рассказали, что ту стаю, что напала на них, давно преследовал отряд рейнджеров и нагнал их как раз в момент нападения. Грузовик к этому времени был уже опрокинут, и монстры занимались коллегами Конструктора. Но они пострадали не так сильно. Рейнджеры с трудом смогли вывезти всю группу. Через 2 дня, когда коллеги смогли туда вернуться, они не обнаружили там ничего кроме многочисленных следов автомобильных шин. Все оборудование и электростанция пропали, а значит и их заработку поиском новых участков пришел конец. К моменту выздоровления Конструктора пятеро из семи его коллег уже уехали в колонии к родственникам, ибо питаться в городе без работы было нечем. Куда делись еще двое, он сразу не смог выяснить. Конструктор устроился в частную школу своего друга, преподавать естественные науки. Доход был в разы меньше, чем от поиска участков. Его едва хватало на еду, но для начала нужно было хотя бы что-то. А еще через 3 дня Конструктора нашел человек, вид которого, хотя и не сильно отличался от окружающих, но всегда приковывал к себе взгляд.

Это был военный, в сильно потертом камуфляже с латками, с бородой, дикими глазами и тяжелым взглядом. Его руки и вообще весь вид и манера общения намекали, что он почти не выпускает из рук оружие, и оружие это редко перестает стрелять. В то же время что-то выдавало, что в этом головорезе все-таки есть интеллект и даже какая-то интеллигентность. — Вы и есть тот ученый, который хочет построить станцию обеззараживания местности? — спросил гость, едва открыв дверь и уперев в его хозяина свой тяжелый взгляд.

Надо сказать, что Конструктор ожидал от него любого вопроса в диапазоне от "я должен срочно вас доставить…" до "гони кошелек, или будешь труп", но только не такого.

— Я командир отряда, который вас спас в степи, — сразу пояснил военный.

— Огромное спасибо, я ваш должник! Чем могу быть полезен?

— Мне очень нравится ваша идея, и я бы хотел делать ее вместе с вами, или хотя бы помочь вам, чем смогу.