Фиренца закипела, вспыхнула спичкой, но тут же успокоилась.

– Теперь злорадствовать пришёл? – спросил она почти без яда.

– Вызволять тебя пришёл.

Они коротко глянули друг на друга, оценили, каждый сделал свои выводы.

– Почему? – уточнила Фиренца деловито.

– Женюсь на тебе, – бросил Хелфрид безразлично.

На всякий случай Фиренца спрятала руки за спину. Бывший сообщник внезапно превратился в мужчину, а мужчинам такие ногти показывать нельзя.

– Почему?

Хелфрид хмыкнул.

– Мне понравилась твоя злодейская улыбка. У нас получатся прекрасные дети.

– А чем мы вместе займёмся? Будем плести интриги, и совершать государственные перевороты, одним словом, злодействовать?

– Нет, – Хелфрид покачал головой, – мы будем жить в большом дворце со слугами, купаться в золоте и ничего не делать.

Фиренца кивнула и быстро ответила:

– Мне это подходит, я согласна.

– Кажется, я не спрашивал, а утверждал.

– Можешь думать, как тебе угодно и приятно.

Они одновременно поднялись. Хелфрид протянул невесте отмычку и мешочек с каким-то порошком, а сам достал из-за пояса длинный кинжал.

– Когда мы откроем эту дверь, – предупредил он, – на нас бросится толпа стражников.

Фиренца уже присела перед замочной скважиной. Подняв голову на жениха, она продемонстрировала улыбку, которая тому так нравилась.

– Целая толпа, – она жалостливо вздохнула. – Как мило, дорогой, что ты волнуешься о судьбе посторонних людей. Я обещаю держать себя в руках.