Гад слегка пошатнулся, расставив когтистые руки. Не желая больше сражаться, я прошмыгнул мимо. Поскользнулся в луже крови, но все же удержал равновесие. Спасительная дверь приближалась. Руки крепко сжимали биту.

К счастью, больше уродов не было. Я выскочил на лестничную площадку. Забыв про лифт, молнией бросился вниз. На одном из этажей со скрипом открылась дверь. Оттуда вылез какой-то бородач с мутными глазами.

Похоже, один из них или я точно не знаю. Не думая, саданул его битой. С матерным воплем побежал дальше. Вдогонку мне летело рычание, топот. Открывались какие-то двери. Казалось, что весь дом кишит грязными монстрами. Сердце билось, замирая от страха. Наверное, это не кончится!

К счастью, вскоре мелькнул первый этаж. Спасительный домофон. Я готов был снести стальную дверь. И лишь чудом умудрился нажать кнопку. Открыто, можно идти.

Господи, я вроде на улице! Оказавшись на осеннем солнце, сразу выкинул биту. Бросился бежать подальше от злополучного дома. И остановился лишь за пределами дворовой территории.

— Так, надо посмотреть свой ущерб, — подумал, переводя дыхание. Тут же появилась таблица. В ней маячило оповещение — ущерб десять процентов. А полоска энергии стала слегка короче.

— Я имел в виду другой ущерб, хотя ладно. То есть вот как, если меня бьют, зелёная шкала уменьшается. Если полностью пропадет, выходит, умру… Что за бред? Будто в идиотской игре! А ведь, действительно, если так посудить, это компьютерная игра. Но разве такое бывает? Конечно же, нет! Выберусь к людям и найду нормальное объяснение, основанное на логике и здравомыслии.

— Ага, выйти к людям? Да я весь в крови. Ещё… завалил кучу людей…

Не знаю, как случилось, но из меня получился отменный Потрошитель всего за пару минут. Конечно, жертвы были далеко не безобидны. По сути, я лишь оборонялся. Но решит ли так следствие? Зная наши законы, не факт. И вообще, я же ведь добрый парень. Хотя, как знать. Памяти почти не осталось.

В подавленном состоянии миновал переулок между домами. Олимпийку снял, выкинув под ближайший куст. Джинсы были тоже забрызганы черноватыми каплями. Но их я пока оставил. Не хватало ещё бродить по городу в одних труселях.

Нож, как быть с ножом? Я его не использовал в «деле». Оно и к лучшему! Но от греха подальше тоже выбросил прочь.

В итоге, стараясь дышать глубже, уняв дрожь в теле, направился к большому просвету, где громко шумело. Там широкая улица, а значит и люди. Так или иначе, мне могут помочь.

Размышляя в таком ключе, я выбрался на светлый проспект. Он отливал золотом от жёлтых деревьев. По широким тротуарам сновали горожане. Проезжая часть пропускала десятки машин. Возле торгового центра толпились девушки, какие-то велосипедисты. В дальнем сквере виднелись дамы с колясками и собачники.

— Ох, просто супер! — Выдохнул я, улыбаясь. — Никогда не думал, что буду так рад городской суете. По-хорошему, надо сообщить в полицию. Я потерял память, да ещё и уложил троих нападавших (правда, сам не понял, как это вышло), а значит лучше обратиться к закону. Если начну скрываться, закон сам обратится ко мне, и будет значительно хуже.

Решив так, медленно вышел на середину тротуара. Как мог, осмотрелся, щурясь от солнца. Запах пушкинской осени тут же поразил ноздри. Захотелось читать стихи и мечтать о великом. Тут в меня чуть не врезалась бабка с большим пакетом.

— Блин, соберись! — Цыкнул сам на себя.

Синюшной вывески нигде не было. Полицейское отделение так не найти. Позвонить я теперь не могу. Просить у прохожих? Вряд-ли растрепанному, встревоженному молодчику кто-то даст свой родной телефон. Тогда выход один. Подойти к киоску печати, стоящему через дорогу.

Там могут подсказать, где ближайшее отделение. Можно, конечно, спросить еще у кого-то. Но киоск показался надёжней.

Бодрым шагом я направился к ближайшему переходу, чтоб скорее осуществить задуманное. Но пока ожидал светофора, планы сорвал дьявольский рев моторов. Чертовы байкеры! От них и тут покоя не светит. Носятся на своих «заводных великах», считая себя королями.

Уже загорелся зеленый. Можно было идти вперед, если б не адские вопли движков. Лучше пропустить этих ненормальных. Пусть несутся подальше.