Мгновение – и все исчезло. Я глубоко вдохнула и, ощутив себя лучше, благодарно улыбнулась своему дракону.

Трейсвен изменился в лице. У него даже глаз задергался. Положил руку себе на грудь и шумно втянул воздух, будто его собственная магия обратилась против него. Айс Даннагар тем временем достал клинок из черного металла и бросил его на стол прямо перед дан Лианаром.

– Ты посягнул на мое, – холодным тоном обвинил Риваеналз. – Пытался мной манипулировать, убил мою жену, ранил мою невесту. Управлял сознанием моего дворецкого. Драконы так не поступают. Драконы чтят традиции и не покушаются на сокровища собрата ради собственной выгоды.

Трейсвен, явно страдая от воздействия магии, медленно отступил к окну, вжался спиной в стекло, продолжая хватать ртом воздух. Айс Даннагар щелкнул пальцами, и в кабинет вошел высокий мужчина с острыми, как лезвие, скулами и холодным взглядом голубых глаз.

– Я объясню вам, почему дан Лианар не заключал сделку с северянами, а выбрал вас в роли очередных жертв. Вы помните, что значит «аури»? И не забыли, какую силу она может иметь над драконом, если связь односторонняя?

Риваеналз зло усмехнулся и снова щелкнул пальцами. Корн вышел из кабинета и вскоре вернулся с Хиллией. Она глянула на застывшего у входа высокого мужчину и потупила взор.

– Хочу представить вам еще одну аури. Ее зовут Хиллия. Она сейчас является игрушкой Трейсвена, который устраивает с ней целые оргии. Но мы не будем касаться его личной жизни – каждый развлекается как хочет. Однако!..

– Гандэйн, как ты попался на крючок? – перебив Риваеналза, обратился к голубоглазому мужчине Итарранай. Он покачал головой: – Это ведь старая, как мир, уловка. Подослать к дракону аури и лишить его контроля над собой.

– Трейсвен использовал северян как слуг, а их руду, как свою собственную, управляя Гандэйном через Хиллию, – с улыбкой пояснил мне Ривз. – Именно их вертолеты напали на наш дом. Все это сошло бы Трейсвену с рук, если бы не его непомерная жадность. И глупость!

Со стороны окна раздался звериный крик. Светловолосый мужчина выставил вперед руки, направив весь свой гнев на айс Даннагара. Но не успела я испугаться, как Риваеналз взмахнул кистью правой руки, и дан Лианара окутало голубое пламя. Даже с моего места ощущался жар этого огня.

Я с ужасом смотрела, как искажается красивое лицо, хотела бы сбежать, да хотя бы отвернуться, однако не смела и шелохнуться. Как и остальные присутствующие. Будто каждый из них желал того же, но не решался так поступить. Казнь длилась всего несколько мгновений. А по ее окончанию по комнате расползся жуткий запах смерти.

Корн открыл окно. Мой дракон кивком позволил дрожащей Хиллии и мрачному мужчине, который по словам моего прадеда уже был зависим от аури, удалиться.

Я же была так напугана демонстрацией силы Ривза, что едва улавливала суть происходящего. Словно во сне слушала, как драконы в довольно добродушной обстановке пришли к единому решению по поводу договора. Обсудив дальнейшее сотрудничество, поставили подписи и, попрощавшись, разошлись.

Вскоре мы с Риваеналзом остались одни. А я продолжала смотреть на жалкую кучку пепла, оставшегося после Трейсвена. В ушах еще стоял его жуткий крик, перед глазами – лицо, перекосившееся от боли. В висках пульсировало от осознания произошедшего, которое не укладывалось в голове. Вот так, без суда и следствия казнят драконы. Высшие существа, сильнейшие хищники.

– Майри, как ты? – не глядя на меня, с досадой в голосе спросил Риваеналз.

Он стоял у распахнутого окна и рассматривал виды Гранчтайна.

– Даже не знаю, – пробормотала я.

Айс Даннагар только что уничтожил врага, который растерзал его жену и десятилетиями ходил вокруг сокровищ моего дракона, как лиса вокруг кувшина, пока не появилась я. И нам обоим повезло, что Трейсвен ошибся. Ведь если бы я не оказалась девственницей, то… Сглотнула подкативший к горлу ком и, вспомнив неприглядную картину уныния северянина и виноватое выражение на лице распутницы, встрепенулась:

– А ты как?

Он обернулся и, выгнув правую бровь, уточнил: