— Вот этот, Никита Петрович… Киреев.
Больной был среднего возраста, тучный, отёчный, тяжело дышал, испуганно глядя на хирурга.
Они вытащили его на матрасе в проход между кроватями.
— Температура?
— Тридцать девять…
Пальпировать живот пациента, присев на корточки, было неудобно. Никита встал на колени на край матраса.
— Где болит?
Больной, молча, ткнул пальцем в правый бок.
— Давно?
— Со вчерашнего вечера…
Подумал:
— Высокая температура, боль в правом боку… Если это аппендицит, значит придётся его тащить в чистую операционную… Потом выделять для него отдельную палату и проводить тотальную дезинфекцию в отделении.
Медсестра сердито сказала.
— Не дышите в лицо хирургу, Киреев. Если он заболеет, кто будет вас оперировать?
Больной отвернулся.
Никита поднял его рубашку, влажную от пота, провёл по вздутому напряжённому животу рукой в хирургической перчатке.
Усмехнулся про себя.
— Да, мама была права, называя меня «Вёшенкой»: как и этот жизнелюбивый грибок, я в любых условиях и на «любом субстрате» буду выполнять свою работу.