Нет, он не понимал, увлёкся ли он всерьёз Каролиной Нейшвиль. Да, много о ней думал. Да, она чрезвычайно привлекательна, и когда её красота расцветёт, мало кто из мужчин останется равнодушным. Но святые боги! Есть же этика. Он для неё учитель. Мудрый наставник, образец нравственности. Будет грандиозный скандал, если о его чувствах кто-нибудь узнает.
Первые искры будущего пожара уже полетели. Гарольд Прим без предупреждения и без приглашения заявился в его кабинет.
“Лорд Этан-Бейли, потрудитесь объяснить характер вашего интереса к леди Нейшвиль”.
Пришлось выложить главе тайной канцелярии всё как есть. Напомнить историю с отцом Каролины, показать её небывалые для студентки первого курса контрольные работы. Господин Прим слушал, не перебивая. Тихим голосом заявил, что обдумает ситуацию, а через две недели вернулся с предложением устроить Каролине проверку.
“У меня есть для неё задание. Настолько дерзкое и невыполнимое, что ей придётся пустить все её изобретения в ход. Проблема с ещё не украденными научными открытиями яйца выеденного не стоит, но иногда лучше подыграть, чем пытаться сломать её сопротивление”.
Сегодня заботливо расставленная тайной канцелярией ловушка вот-вот должна была захлопнуться, но Роджера одолевали сомнения. Взрослые люди сели бы за стол переговоров. Никто не стал бы громоздить столько лишних сложностей. Но кто знал, не спугнут ли они Каролину прямым вопросом: “А что вы изобрели?”. Полчаса отнекиваний, фырканья и закатывания глаз. Уверенное: “Вам показалось, лорд Этан-Бейли. Я просто чуть-чуть удачливее других студенток”. И на следующий день повозка увезёт Каролину домой. Туда, где по мнению лорда Нейшвиля, её открытия будут безопасности. А потом революционное изобретение всплывёт в другом королевстве. Нет, на кону честь академии.
— Хорошо, вы правы, — сдался Роджер. — Давайте действовать по плану. Сейчас у меня лекция у второкурсников. Закончу и тихо уведу с неё леди Нейшвиль.
— Буду ждать вас в воздушном корабле, — пообещал господин Прим. — Ровно через два часа.
Глава 4. Лекция декана
Практикум по изобразительному искусству нам поставили один раз в неделю.
Главной задачей Дона Иглстана было научить нас зарисовывать растения и животных после погружения в океан. Он сразу сказал, что не ждёт от нас шедевров, но будет требовать соблюдения пропорций и перспективы.
Мне рисовать нравилось с детства. Я всегда любила стащить отцовский блокнот и дополнить его серьёзные научные записи красочными иллюстрациями. Конечно, он не очень радовался, когда я закрасила цветными мелками какую-то важную заметку о последнем путешествии, зато сразу после он решил научить меня держать в руках грифельный карандаш. Объяснял всё то, что профессор Иглстан рассказывал на первом занятии. Так что я свою иллюстрацию ската закончила быстро и даже успела сделать набросок для домашнего задания. Аквариум с водорослями радовал глаз полупустым дном и парой кривоватых рыбок, но довести его до ума я могла за пару часов.
Поэтому и настроение перед последней на сегодня парой было приподнятым. Я уже предвкушала, как вечером забегу на чай к господину Нарги и останусь почти до самого отбоя в читальном зале с одной из новеньких энциклопедий или каким-нибудь старинным фолиантов из закрытой секции.
“Красота”, — подумала я, довольно жмурясь.
Даже то, что лекцию вёл декан, не огорчало. Главное — успеть сбежать сразу после занятия. Чтобы не остаться с ним наедине. Нет, лорд Этан-Бейли ни разу не позволил себе лишнего, но…
“Лучше держаться подальше от умных и обаятельных мужчин,” — напомнила себе я.
А Роджер несомненно был неприлично умным и непозволительно обаятельным. К нему не следовало приближаться даже на расстояние пушечного выстрела.
Но половина сокурсниц моего мнения не разделяли. Я специально садилась подальше от всех, чтобы не слышать восхищённого шёпота: “О, Роджер сегодня по-особенному уложил волосы. Ах, у него новый парфюм. Глупенькая, он женский. Зажимает декан кого-то по углам, ох, зажимает”.
Очень редко обсуждали то, что он рассказывал. Улыбка иностранного принца, узор на его шейном платке и очередное кольцо на мизинце интересовали студенток намного больше.
— Дурочки, — морщилась я, раскатывая свиток на парте и обмакивая перо в чернильницу. — Профильный предмет, самые свежие научные данные…
akniga