— …И третья причина… — продолжал тем временем учёный. — Уже сам факт первого контакта с разумным существом из иного мира, прославит ваше величество в веках. Ваше имя будет вписано в историю не только как имя ещё одного из Императоров Мира, а как имя…
— …Пророка? — с иронией вставил Император, вызвав на бородатом лице первосвященника натренированную гримасу благоговейного ужаса.
— …Как имя того, — невозмутимо продолжил учёный, — кто принял бессмертного космического странника как хозяин гостя. — Учёный снисходительно посмотрел на первосвященника и снова обратил лицо к Императору. — Пророк видел самого Бога, а ваше величество станет тем, кто принял одного из божьих сыновей, что был сотворён в другом, невообразимо далёком уголке мирозданья… — сказал учёный и, помолчав, закончил свою речь словами: — Это не сделает вас Пророком, но возвеличит среди великих.
Учёный умолк. Правитель некоторое время в раздумьях постукивал пальцами по подлокотнику трона, глядя поверх собравшихся. Никто при этом не осмелился прервать размышления Владыки Мира. Когда же, наконец, мысли его пришли в состояние покоя, он посмотрел направо, туда, где стояли военачальники. Выделив взглядом главного из них — дородного, широкоплечего старика в густо увешанном орденами и медалями мундире полководца с повязкой на правом глазу, — обратился к нему:
— А вы что думаете, генерал?
Полководец подтянулся, хрюкнул и бодро «вышел из строя», брякнув медалями.
— Я думаю, ваше величество, — чётко произнёс он, — только то, что следует из принципов военной науки.
— И что же из этих принципов следует? — серьёзно спросил Император.
— То, ваше величество, что нам нельзя отвечать этому
— Н-ну, что теперь скажете, друг мой? — снова обратился Император к учёному. — Уважаемый генерал выразил, на мой взгляд, вполне разумные опасения…
— При всём уважении, ваше величество, к вам и досточтимому генералу, — произнёс учёный, — считаю должным возразить.
— Что же, — улыбнулся правитель, — попробуйте.
Учёный быстро покивал и глубоко вдохнул.
— Наш благословенный Господом мировой шар, — заговорил Учёный, — хоть он и прекрасен и история его исполнена славой наших предков, а небо его окутано привлечённой их молитвами благодатью, тем не менее, является лишь малой песчинкой в великом творении Всевышнего. Даже в сравнении с нашим солнцем, не самым большим среди солнц, он очень и очень мал. Как я уже сказал, в нашем мире нет ничего такого, чего бы не было в других мирах… Большинство солнц, что мы наблюдаем, имеют при себе миры, большие и маленькие, состоящие из камней и железа, изо льда и газов, воды и неизвестных нам веществ. Кроме того, существует множество малых миров и просто гор и камней, подобных тем, что составляют Великий Каменный Пояс, лежащий за Матерью Семи Лун, которую мы видим в небе каждую ночь. В таких поясах
— Но, что же тогда
Император уставился на учёного, ожидая от того немедленного ответа. И учёный ответил:
— А разве одно только желание обогатиться чем-то вещественным может служить причиной и поводом к тому, чтобы искать общения? — Он замолчал, продолжая смотреть на правителя.
— …возмутительно… — послышалось тихое раздражительное ворчание благочестивого графа. На него шикнули, и граф умолк. Ни Император, ни учёный не обратили на это внимания.
— Нет, — наконец сказал Император. — Но, что же тогда?
Учёный пожал плечами.