Почему именно он должен быть свидетелем моего унижения? Когда я так ужасно выгляжу, вонючая, грязная, дрожащая, почти без сил…

— Тогда назови мое имя.

Он улыбается уголками губ и это освещает его лицо, делая еще более прекрасным.

Мы виделись сто лет назад. Этот человек — мой родственник. Наверное, теперь — единственный — ведь весь мой клан погиб. Про него давно ничего не было слышно. Паршивая овца, бунтарь. Слишком необуздан, чтобы жить в стае. Но когда я была совсем ребенком, лет десяти, мы с сестрами и подругами бегали и подсматривали за ним, когда он приезжал с родителями навестить мою семью. Он тогда тоже был юн. Но уже невероятно красив. Невозможно было не влюбиться. Такое лицо невозможно забыть… Вот только поверить, что возможно стать еще красивее — сложно.

Его глаза… Эти черные незабываемые глаза. Густые иссиня‑черные волосы, тогда он носил их длиннее, они ниспадали на плечи. Теперь он стриг их коротко. Но и это ему шло. В двенадцать лет я засыпала с мыслью о нем и, просыпаясь, ощущала его присутствие. Его голос. Как я могла сразу его не вспомнить. Мы с сестрами называли его Темным ангелом. Он все время совершал проступки, и отвечал перед советом.

Моя темная мечта. Красивый и призрачный.

Воспоминания точно ураган пронеслись в голове окутав жаром страсти.

Но ведь я давно не та глупая девчонка, что грезила плохим парнем! Тем более, намного старше! Наверное, лет на десять… может чуть меньше…

И насколько помню, он мне приходился… Дядей?

О боже. Как это пошло звучит — вожделеть своего дядю. Наверное, если бы я могла, я бы сейчас покраснела… Но я не могу. Потому что кровь покинула мое лицо. Потому что я на грани обморока…

— Раз вспомнила, назови мое имя, — звучит приказ.

И я выдыхаю:

— Кейсер.

Снова длинная пауза. Мне хочется убежать. Смотрю на него с замешательством и страхом, потом меня охватывает порыв ярости. Руки сжимаются в кулаки. Прячу их за спину, делаю несколько шагов назад, упираюсь в стену, царапаю ее обломанными ногтями.

Кейсер в один шаг оказывается возле меня, вплотную, меня затапливает его энергетика. Он обхватывает меня за предплечья.

— Успокойся. Тебе незачем бояться меня, я не причиню вреда, сама знаешь. Давай поговорим. Знаю, это непросто. Слишком многое произошло. Ты слишком многих потеряла.

Мягкие бархатистые нотки в его голосе завораживают, успокаивают. Но я упрямо трясу головой.

— Некоторые полагали, что это ты причина их гибели.

Кейсер наклонялся все ниже и ниже, на какой‑то миг наши лица соприкасаются. Он произносит почти шепотом:

— Это логично, я не виню тех, кто думал так. Но это ложь. Мне незачем вырезать свой клан.