Пролог

Молодой человек стоял на ступенях, привыкая к полумраку. В свете факела, мерцающем над поверхностью воды, подземный ход напоминал полузатопленный собор. В вышине виднелись капители колонн, поддерживающих каменные своды. Не доносилось ни звука – только шепот влажного ветра и эхо капающей где-то за пределами видимости воды.

Виссарион стоял на каменной платформе несколькими ступенями ниже, у кромки воды. Он не выглядел испуганным. Красивое лицо в обрамлении волнистых черных волос было спокойно – почти неземное выражение, как на иконе. Неужели его вера действительно так крепка?

Господи, неужели не существует способа избежать этого, даже теперь?

Молодому человеку было холодно. Его сердце часто билось в груди, руки онемели. Он мысленно перебрал все доводы, но по-прежнему был не готов. Он никогда не сможет к этому подготовиться, но времени больше нет. Завтра будет поздно.

Он сделал еще один шаг. Виссарион обернулся. Его лицо на миг застыло от страха, но потом расслабилось, когда он узнал его.

– В чем дело? – резко спросил Виссарион.

– Нам нужно поговорить.

Молодой человек спустился по ступеням к самой воде и остановился в паре шагов от него. Липкие от волнения руки мелко дрожали. Молодой человек готов был отдать все, что у него было, чтобы избежать предстоящего разговора.

– О чем? – нетерпеливо поинтересовался Виссарион. – Все идет своим чередом. Что тут обсуждать?

– Мы не можем это сделать, – сказал молодой человек.

– Ты боишься?

В мерцающем свете невозможно было понять, что выражает лицо Виссариона, но говорил он без тени сомнения. Неужели его вера, его апломб никогда ему не изменяют?

– Страх тут ни при чем, – ответил молодой человек. – Горячность помогает его преодолеть. Но, если мы ошибаемся, это нас не спасет.

– Мы не ошибаемся, – тут же возразил ему Виссарион. – Всего одна смерть, для того чтобы спасти нас от медленного возвращения назад, к варварству и осквернению нашей веры… Мы уже обсуждали это!

– Я говорю не о моральной стороне вопроса. Я понимаю, что иногда нужно пожертвовать одним ради многих. – Молодой человек чуть не рассмеялся. Способен ли Виссарион понять возмутительную иронию ситуации? – По-моему, мы ошибаемся. – Ему было неприятно об этом говорить. – Византии нужен не ты, а Михаил – его жизнестойкость, хитрость, умение договариваться, манипулировать, натравливать наших врагов друг на друга.