— А если знаешь, не пори горячку. Ничего с ней не случится.

— Да это же «Синяя Борода», — прошептал я.

— Какая борода? Это король Генрих. И порядочный, между прочим, король. Я узнала, что он до сих пор не взял Анну, а сохнет по ней уже насколько лет. И берёт тех женщин, которые сами отдаются.

Я удивлённо посмотрел на жену.

— Откуда ты это…

— Да! — Как-то восхищённо подтвердила она свои слова.

Я посмотрел на дочь, возвышавшуюся не только над всеми дамами. Там, вокруг неё и Генриха, уже образовалась небольшая «группа в полосатых купальниках». Нынче модной считалась ткань в полоску. И моя жена стояла такая же полосатая и я.

Снова заскулил клавесин, поддерживаемый скрипкой.

— Ну, успокойся, милый, шепнула мне на ухо жена. Ничего с ней не случится.

— Да я опасаюсь, как бы что не случилось с королём, или каким-нибудь графом. На нас и так все смотрят косо. После получения нами герцогского титула.

— Наоборот. Все улыбаются. А где королева? Фрейлины здесь, а королевы нет. Странно.

— Моё почтение, сэр Питер, — раздался хрипловато-каркающий тенор лорд-канцлера Уолси.

Я, вздрогнув от неожиданности, обернулся.

— Позвольте представить вам сэра Томаса Грея маркиза Дорсета — смотрителя королевских лесов к югу от Трента и сэра Томаса Болейн, графа Уилтшира.

Обменявшись любезностями, я позволил себе поинтересоваться.

— Прошу меня извинить, господа, за незнание элементарных вещей, но где королева?

Уолси усмехнулся.

— Она не придёт. Они с королём в ссоре.

— Но….. Ведь это её фрейлины? Я правильно понимаю?

— Верно, — рассмеялся Уолси. — Король обиделся на королеву и отобрал сегодня у неё фрейлин.