Майкл Суэнвик
Троянский конь
— И все это у меня в голове, — удивленно сказала Элин.
Так оно и было. Где-то вспорхнул стриж, и она почувствовала, как он летит сквозь ее мозг. На колено к ней сел светляк. Несколько секунд он пульсировал ледяным огнем, потом раскинул крылышки и улетел. И светляк тоже был частью ее.
— Пожалуйста, постарайтесь не разговаривать.
Психотехник подтянул на столе зажим, отрегулировал костный индуктор. Покрытое красной и зеленой краской лицо нависло над Элин, потом отодвинулось.
— Если вы будете помогать, дело пойдет быстрее.
Голова Элин стала ясной и легкой. Огромной. Она вмещала весь Магритт, от самой верхней террасы до огороженных решетками с вьющимися растениями ферм, окружающих внутреннее озеро. И даже бело-голубую Землю, парящую над каменной стеной. Все это было в голове Элин. Она понимала, что это только модель, картинка, которую создает ее мозг из информации, поступающей от органов чувств. Внешняя — настоящая — Вселенная лежит снаружи.
— У меня кружится голова.
— Очень большой контраст. — Голос техника звучал холодно и безучастно. — Этот уровень восприятия сильно отличается от обычного. Вы опьянели от новизны.
В голове Элин раздался металлический звон — по переходному мостику соседней фермы прошла женщина в синей сельскохозяйственной одежде, на поясе у нее покачивалась сумка для сбора тыквы. Вокруг кратера была ночь, а внутри — биологический день, и агротехники включили посреди ферм ряды дуговых ламп. Смягченный зеленью свет был нежным и тусклым.
— Всю жизнь бы так жила.
— Вам бы надоело, поверьте мне.
Техник быстро смахнул упавший на щеку Элин лепесток розы. Потом повернулся к двум молча стоящим рядом юристам.
— Как у вас там с вашими заморочками?
Юрист с оранжевой раскраской на лице кивнул. Второй юрист, женщина с лицом в ярко-красных узорах, спросила:
— Ее исходная личность невосстановима?
Психотехник вытащил из кармана коробочку и раскинул перед свидетелями голограмму. В воздухе повисла сложная объемная схема, красные и зеленые линии сходились и переплетались.