— Как всегда, — пожал плечами Василий. — Что-то новенькое задумал, конспиратор чертов?

— Точно! А ты как догадался? — Аркадий перевел хитрый взгляд на Василия, расплываясь в довольной улыбке, и вновь протянул ему ладонь. — Здорово, старик!

— Здоровались уже. Но если только ради успеха дела, можно и повторить, — заметил Василий, нехотя вставая с кресла с тем, чтобы ответить на рукопожатие.

— Это точно! Ради успеха дела! — Аркадий лихорадочно потер ладони. Вскочив, было, с кресла, он тут же вновь присел. Василий, уже хорошо изучивший Каменецкого, понял, что его ожидает очередной сюрприз.

— Ты не представляешь, какие мы тут дела намечаем!

— Почему же, — ухмыльнулся Василий, — предполагаю. Так, давай подумаем. Здесь меня уже замораживали, огнём жгли. Что еще? Ага! Топили в воде, предлагая дышать. Что же на этот раз меня ждет?

Он в задумке наморщил лоб. Аркадий, прищурил хитро глаза.

— Так, так, так! Я знаю, — произнес Василий, широко улыбнувшись. — Ты мною из пушки на луну выстрелишь!

— Да ты почти угадал! — изобразив удивление на лице, воскликнул Аркадий и уже серьёзно добавил: — То, что тебе пришлось пережить доселе, это цветочки, готовься, дружище, кушать ягодки!

— Ядовитые? — с мрачной веселостью спросил Василий. Только ты не смотри на меня так. Страшно же. Не по себе становится, как-то!

Он в нарочитом испуге широко раскрыл глаза.

— Тебя напугаешь, пожалуй. Нашего лучшего, — усмехнулся Каменецкий.

— Ты хотел сказать лучшую подопытную крысу?

— Крысиного короля, — расхохотался Аркадий. — Короче, не будем терять время. Пошли, Крыс.

Возле плазменной панели открылся проем. Каменецкий махнул рукой, приглашая Василия следовать за собой.

Несмотря на свою полноту, Аркадий довольно быстро и мягко передвигался. К тому же он ловко ориентировался в этом подземном царстве.

Василий едва поспевал за Каменецким. Мысли прыгали в голове. Что они опять там задумали? Месяца три назад он чуть было концы не откинул. Ему ввели шприцем какой-то препарат, и пометили в емкость с водой. Воду начали подогревать. Поначалу было, терпимо. А потом он жара даже не почувствовал. В голове помутилось, в глазах красные круги пошли, и он отключился. Сердце остановилось. Не выдержало. Немудрено. Температуру воды подняли до восьмидесяти градусов! Обычный человек пятьдесят не выдержит, а тут восемьдесят! Но ничего. Откачали. А возразить-то нечего. Работа у него такая. Быть подопытным организмом. Платят хорошо. Врачи наблюдают. Реабилитационный центр здесь хороший. Процедуры разные. Спортзал. Тир. Тренировали его здесь не слабо. На выносливость, на ловкость. Лазить, прыгать заставляли, стрелять, ножи бросать. Драться учили. А потом поили какой-то дрянью, и снова заставляли стрелять, бросать ножи, драться. Сравнивали результаты. Полгода назад в тайгу выгнали по зиме без еды в мороз за тридцать. Ничего, выжил. Пятнадцать суток из тайги выходил. Потом обследовали долго. Поначалу он пытался узнать у Аркадия, чем вся эта контора занимается, какие задачи ставит, кто её финансирует, а тот только хитро глаза щурил и отмалчивался. Понял Василий, что лишних вопросов здесь не задают. Деньги получают за работу и молчат. Вот и он стал молчать. И деньги получать. А деньги хорошие платили за опасность. Что же они сейчас задумали-то?

Василий едва не налетел на Аркадия, когда тот резко остановился. Здесь ему еще не доводилось бывать. Коридор темный. Воздух сырой и гнилостный. Они остановились перед металлической дверью, в центре которой виднелось отверстие. Стойкий запах навоза ударил в нос. Каменецкий приложил глаз к отверстию в двери.

— Привет, Маша, — произнёс он.

— С кем это он через дверь разговаривает? — подумал Василий.