— Нет… Если завтра не вызовет, в четверти так и останется тройка. А у тебя порядок?
— Как всегда… — Костя пренебрежительно пихнул ногой снежный ком. — Наш Двоефедя ввел взаимный опрос по математике. Знаешь, кому поручил? Мне, конечно. Смехота!
— Не смехота, а гадость!
— Почему гадость? Если он не успевает? Что ты думаешь, я по алгебре и геометрии не могу проверить наших гавриков? Запросто!
— Может, по математике и ничего, а вот по литературе как?
— Что — как? Так же!
— Помнишь Сережку Цыганкова? Ну, я вас еще познакомил, когда в тир ходили…
— А! Мазила?! Который ни разу не попал?
— Может, и не попал, зато Сережка — человек. Всегда по-своему отвечает, а не долдонит по параграфам. И тут эта дура Игнатьева — наша староста — этот самый опрос с ним проводит. Да Сережке с ней и говорить-то не о чем. А она раскрыла учебник и следит. Тут — не по учебнику, здесь — не по учебнику. И она своему же товарищу ставит тройку. Ну, гадость это или не гадость?
— Пакость, конечно… Чуешь — послезавтра каникулы?
— Чую…
— А знаешь, — сказал Костя, — я, пока ждал, кое-что накропал.
— Ну!
— Так. Четыре строки. Вернее, три. — Костя запахнул пальто. — Рифму не нашел. Придумай!
— Давай, — неуверенно согласился Саша. —
— Лжив! — выпалил Саша.
— Балда! — Костя встал. — Это первое, что приходит в голову. А смысл какой? Ну ладно. Оказывается, я дико продрог.
— Так пошли ко мне! Я тоже закоченел.
— Ну, что у тебя делать? Мать дома. Уроки, что ли?
— Тогда зайдем хотя бы в подъезд, обогреемся. Можно даже ботинки снять. Высушим на батарее.