ДОРОГИЕ РЕБЯТА!

Герой этой повести — белорусский подросток, почти ваш сверстник. Он участвует в ответственном задании, которое поручили нескольким белорусским охотникам, в том числе и его отцу, — в отлове бобров для расселения их в сибирских заповедниках. О том, как одна из боброловецких бригад занималась этим сложным, увлекательным делом, и рассказывается в повести молодого белорусского писателя Масаренко Александра Герасимовича.

Повествование ведется от первого лица.

Герои повести проникнуты горячей любовью к богатой белорусской природе, полны желания сберечь и защитить ее для будущих поколений людей.

Расстается читатель с ними, как с добрыми друзьями, умными и щедрыми душевной добротой и вниманием ко всему живому.

Напишите нам, понравилась ли вам эта книга.

Ждем ваших писем по адресу: Москва, А-47, ул. Горького, 43. Дом детской книги.

ВЕСЕННЯЯ ТРЕВОГА

Весна всегда приносит с собой светлую, крылатую радость детям. Солнце усердствует, на дворе теплынь — беги себе куда хочется! Даже когда ноги промочишь, не страшно — весна!

Дети весной не хворают, нет. Они весь день готовы торчать где-либо на загуменьях возле неугомонно-звонких ручейков. Весь день…

Никто, наверно, не радуется так весне, как дети!

Я тоже жил весенними радостями. И тоже старался поменьше задерживаться в хате. Ни свет ни заря, а я уже у своих запруд (отец велел, чтоб я отводил талую воду от ямы с семенным картофелем): смотрю, все ли они в порядке и сколько за ночь воды поубавилось.

Обычно ночью подмораживало. Тонкая корка матового льда звучно трещала под ногами, с хрустом оседала на тихую воду и тут же мутнела. Поутру возле ямы и близко воды не было. Зато к обеду, когда я приходил из школы, не узнавал своих «гидросооружений» — их сильно размывало, и яму окружали голубые озерца. Мне снова хватало работы до позднего вечера.

Вскоре начались каникулы. Тут уж весенние дни пошли веселее: Женя — мой старший брат, я и Броник — сосед пропадали за деревней, на луговине. Постоянной и неизменной нашей игрой была, конечно, «война». Иногда, правда, играли в лапту или свайку, но редко. А после кинофильма «Приключения Робин Гуда» мы увлеклись стрельбой из лука. Стрелы у нас были отменные. Женя сделал свою из смолистой сосновой сердцевины — веретенообразную, длинную, с утолщенной головкой на конце, куда загнал еще и гвоздик, чтобы поострее была. Моя стрела получилась попроще. Это был ровный ивовый прутик, окоренный и хорошо высушенный, а вместо наконечника — выплавленная пуля от винтовочного патрона.